"Даниил Натанович Аль. Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы о молодых защитниках Ленинграда) " - читать интересную книгу автора

и поверх ее облит водой. Такой ледяной сугроб не мог служить
сколько-нибудь надежной защитой от пулеметных очередей противника. Бойцы
боевого охранения, которых я видел в окопе справа и слева от себя, могли
укрываться в таком окопе. Они попеременно и каждый раз ненадолго
приподымают головы на уровень амбразур, чтобы вести наблюдение. Но в
случае атаки противника, когда в окопе находится вся рота, когда надо
вести бой, а не пригибать головы ниже бруствера, - тогда как? Очереди из
немецких МГ могут запросто расквашивать ледовую корку и поражать людей.
Немцы, надо полагать, уже не раз обстреливали, а может быть, и атаковали
этот "снежный городок". Можно себе представить, во что при таких условиях
обходилось удержание этого рубежа!
Траншея, в которой я находился, изламывалась под острыми углами. Я
видел только небольшой ее отрезок и соответственно всего двух бойцов,
стоявших на постах слева и справа. И один, и второй то и дело искоса на
меня поглядывали.
Я хорошо знал эти косые взгляды, которыми бойцы, находящиеся на
"передке", удостаивали нашего брата штабного офицера, прибывшего из тыла,
чтобы "учить их жить". Армейский тыл представлялся людям переднего края
тихими и безопасными райскими кущами. Разумеется, на деле это было далеко
не так, особенно у нас на Ленфронте, где тылы армий размещались вблизи от
передовых частей, в прямой досягаемости артиллерии противника. Тем не
менее была доля истины в таких представлениях. И не скрою, я всегда
испытывал чувство неловкости перед ними, бойцами передовой линии, за свою
и в самом деле куда более благоустроенную и куда менее опасную жизнь на
войне.
"Как все-таки живут здесь люди?" - подумал я. В задней стенке окопа в
промерзшей торфяной почве болота вырублены так называемые лисьи норы,
укрытые тонкими, как палки, стволами осин, поверх которых положены еловые
ветки. За этими ветками ходила, верно, в тыл специальная команда. Здесь
поблизости никаких елей не видать. Как отдохнуть здесь? Как лечь? Как
вытянуться? Как согреться? Да и можно ли тут вообще развести огонь, без
того чтобы противник не ударил по дымку миной, которая вмиг разнесет все
эти елки-палки?! Невольно подумалось: "А мне-то куда укрыться, если немцы
сейчас произведут артналет?" Я быстро отогнал эту мысль, сел на ящик
из-под патронов и стал вновь размышлять о существе порученного мне дела.
Итак, первое впечатление по одному из вопросов, который мне надлежало
изучить, было далеко не радужным. Оборона на участке роты выглядела слабой
и ненадежной. Потери в людях здесь наверняка были большими...
Из-за поворота траншеи вышел командир в белом когда-то полушубке, с
автоматом на груди. Он приблизился ко мне и остановился, подняв руку к
цигейковой шапке. Из-под нахмуренных бровей на меня смотрели серые
неприветливые глаза. В этом хмуром взгляде читалось откровенное
раздражение моим неожиданным появлением.
- Командир роты капитан Федотов. Прибыл по вашему приказанию, товарищ
подполковник.
- Здравствуйте, капитан, - сказал я, стараясь придать своему голосу
как можно менее официальное звучание. - Вот мои документы. - Я протянул
удостоверение и командировку.
Командир роты внимательно рассмотрел мои бумаги, вернул их мне и
после этого так же хмуро продолжил рапорт: