"Рюноскэ Акутагава. Табак и дьявол" - читать интересную книгу автора

хвостом за рею, и вынюхивал все, что творилось на корабле, принял облик
отставшего и стал усердно прислуживать святому Франциску. Для маэстро,
который явился доктору Фаусту гусаром в багровом плаще, это был сущий
пустяк...
Однако, приехав в нашу страну, он убедился, что увиденное никак не
вяжется с тем, что он в бытность свою в Европе прочел в "Записках" Марко
Поло.
Так, например, в "Записках" говорилось, что в Японии полно золота, но
сколь ни прилежно глядел дьявол кругом себя, золота он так и не заметил. А
когда так, рассудил он, поскребу-ка я легонько святое распятие и превращу
в золото, - хоть этим соблазню будущую паству.
Далее в "Записках" утверждалось, будто японцы постигли тайну
воскрешения из мертвых посредством силы жемчуга или еще чего-то в этом
роде. Увы! И здесь Марко Поло, по всей видимости, соврал. А если и это
ложь, то стоит плюнуть в каждый колодец, как вспыхнет эпидемия страшной
болезни и люди от безмерных страданий и думать забудут об этом самом
парайсо.
Так думал про себя дьявол, следуя за святым Франциском,
удовлетворенным взглядом окидывая местность и довольно улыбаясь.
Правда, был в его затее некий изъян. И с ним даже он, дьявол,
совладать не мог. Дело в том, что Франциск Ксавье попросту не успел еще
начать свои проповеди, - стало быть, не появились еще вновь обращенные, а
значит, дьявол не имел пока достойного противника, иными словами, ему
некого было соблазнять. Есть от чего прийти в уныние, будь ты хоть тысячу
раз дьявол! И самое главное - он положительно не представлял себе, как ему
провести первое, самое скучное время.
Он и так раскидывал, и этак и решил наконец, что займется
полеводством. В ушах у него хранились семена самых разных растений,
цветов; он приготовил их загодя, отправляясь из Европы; арендовать
поблизости клочок земли не представляло труда. К тому же сам святой
Франциск признал это занятие вполне достойным. Святой, конечно, не
сомневался, что служка его намерен вырастить в Японии какое-нибудь
целебное растение.
Дьявол сразу же занял у кого-то мотыгу и с превеликим усердием начал
вскапывать придорожное поле.
Стояли первые весенние дни, обильная дымка льнула к земле, и звуки
дальнего колокола тянулись и наводили дрему. Колокола здесь звучали
мелодично, мягко, не в пример тем, к которым привык дьявол на Западе и
которые бухали в самое темя. Но если бы вы решили, что дьявол поддался
покою здешних мест и умилился духом, вы бы, наверное, ошиблись.
Буддийский колокол заставил его поморщиться еще более недовольно,
нежели в свое время звонница св.Павла, и он с удвоенным рвением продолжал
рыхлить свое поле. Эти мирные звуки колокола, эти гармонично льющиеся с
горных высот солнечные лучи странным образом размягчали сердце. Мало того
что здесь пропадала всякая охота творить добро, - исчезало малейшее
желание чинить зло! Стоило ехать так далеко, чтобы соблазнять японцев!
Вот почему дьявол, который всегда презирал труд, так что даже сестра
Ионна укоряла его, говоря, что не нажил он мозолей на ладонях своих, ныне
столь усердно махал мотыгой, - он хотел прогнать от себя нравственную
лень, грозившую захватить и плоть его.