"Рюноскэ Акутагава. В чаще" - читать интересную книгу автора

Неописуемый... даже теперь, вспоминая его глаза, я не могу подавить в себе
дрожь. Не в силах выговорить ни единого слова, муж в это мгновение излил
всю свою душу во взгляде. Но его глаза выражали не гнев, не страдание - в
них сверкало холодное презрение ко мне, вот что они выражали! Не от пинка
того мужчины, а от ужаса перед этим взглядом я, не помня себя, вскрикнула
и лишилась чувств.
Когда я пришла в себя, того мужчины в синем уже не было. И только к
стволу криптомерии по-прежнему был привязан мой муж. С трудом поднимаясь с
опавших бамбуковых листьев, я пристально смотрела ему в лицо. Но взгляд
его нисколько не изменился. Его глаза по-прежнему выражали холодное
презрение и затаенную ненависть. Не знаю, как сказать, что я тогда
почувствовала... и стыд, и печаль, и гнев... Шатаясь, я поднялась и
подошла к мужу.
"Слушайте! После того, что случилось, я не могу больше оставаться с
вами. Я решила умереть. Но... но умрете и вы. Вы видели мой позор. После
этого я не могу оставить вас в живых". Вот что я ему сказала, как ни было
это трудно. И все-таки муж по-прежнему смотрел на меня с отвращением.
Сдерживая волнение, от которого грудь моя готова была разорваться, я стала
искать его меч. Но, вероятно, все похитил разбойник - не только меча, но
даже и лука и стрел нигде в чаще не было видно. Только кинжал, к счастью,
валялся у моих ног. Я занесла кинжал и еще раз сказала мужу: "Теперь я
лишу вас жизни. И сейчас же последую за вами".
Когда муж услышал эти слова, он с усилием пошевелил губами.
Разумеется, голоса не было слышно, так как рот у него был забит
бамбуковыми листьями. Но когда я посмотрела на его губы, то сразу все
поняла, что он сказал. Все с тем же презрением ко мне муж проговорил одно
слово: "Убивай". Почти в беспамятстве я глубоко вонзила кинжал в его грудь
под бледно-голубым суйканом.
Кажется, тут я опять потеряла сознание. Когда, очнувшись, я
оглянулась кругом, муж, по-прежнему связанный, уже не дышал. Сквозь густые
ветви криптомерий, сплетенные со стволами бамбука, на его бледное лицо
упал луч заходящего солнца. Подавляя рыдания, я развязала веревку на
трупе. И потом... что стало со мной потом? Об этом у меня нет сил
говорить. Что я ни делала, я не могла найти в себе силы умереть. Я
подносила кинжал к горлу, я пыталась утопиться в озере у подножья горы, я
пробовала... Но вот не умерла, осталась живой, и этим мне не приходится
гордиться. (Грустная улыбка.) Может быть, милосердная, сострадательная
богиня Каннон отвернулась от такого никчемного существа, как я. Но что же
мне делать, мне, убившей своего мужа, обесчещенной разбойником, что мне
делать? Что мне... мне... (Внезапные отчаянные рыдания.)



ЧТО СКАЗАЛ УСТАМИ ПРОРИЦАТЕЛЬНИЦЫ ДУХ УБИТОГО

Овладев женой, разбойник уселся рядом с ней на землю и принялся ее
всячески утешать. Рот у меня, разумеется, был заткнут. Сам я был привязан
к стволу дерево. Но и все время делал жене знаки глазами: "Не верь ему!
Все, что он говорит - ложь", - вот что я хотел дать ей понять. Но жена,
опечаленно сидя на опавших листьях, не поднимала глаз от своих колен.