"Борис Акунин "Ф.М." (том 2) " - читать интересную книгу автора

скважины восковую затычку, и оказалось, что через дверь можно не только
подслушивать, но и подсматривать.
Производя манипуляцию с затычкой, подглядывающий слишком перегнулся на
своем стуле, отчего довольно явственно скрипнули половицы. Но ни Заметов,
обрадованный тем, что застал Мармеладову дома, ни обитательница комнаты,
оробевшая незваного гостя, этого шума не услышали.
Соня оказалась худенькой, но довольно хорошенькой блондинкой, с
замечательными голубыми глазами и остреньким треугольным личиком, по
детскому выражению которого ей едва ли можно было дать и шестнадцати лет.
Одета она была во все черное, как девушки ее рода занятий не наряжаются.
Ну да, она же монашкой представляется, подумал Александр Григорьевич -
и, как тут же выяснилось, ошибся.
Когда он довольно строго сказал: "Я из полицейской конторы, мы вас
давно разыскиваем. Где изволили пропадать?", Мармеладова, всхлипнув,
ответила:
- У батюшки, на Садовой. Его позавчера карета сбила.
- Ваш отец ведь титулярный советник? - блеснул осведомленностью
Заметов.
- Был, - тихо проговорила она, смахнув слезы. - Выгнали его, потому что
пил сильно.
- Понятно. И что же, сильно он убился, от кареты-то?
- В ночь умер, - еще ниже опустила голову девушка и опять заплакала. -
А дома ни копейки... Жена его, моя мачеха Катерина Ивановна, не в себе. То
кричит, то хохочет. Деточки сами не свои от страха. Там ведь трое: девяти
лет, семи и шести. На кровати покойник. Хоронить не на что...
Александр Григорьевич тоже заморгал глазами и уж не смог далее
выдерживать официальный тон.
- Так как же вы? - участливо спросил он, попутно оглядывая комнату.
Это было до чрезвычайности убогое помещеньице, главным предметом в
котором являлась кровать с железными шарами, а единственным украшением
картинка над кроватью, явно вырезанная из иллюстрированного журнала.
Очевидно, гравюрка эта с изображением каких-то танцующих француженок, должна
была придавать ложу продажной любви вид лихости и легкомыслия, но
справлялась с этою задачей не вполне успешно.
- Господь помог, - ответила Мармеладова и вдруг подняла на
письмоводителя глаза, уже не заплаканные, а ярко, по-особенному
засветившиеся. - Человек один, который вместе с другими батюшку принес,
из-под кареты, мачехе денег дал. Все, какие у него были, хотя сам очень
бедный. На гроб хватило, самый простой. На отпевание. И еще Катерина
Ивановна даже поминки затеяла. Они нынче вечером будут, а я ей. помогала...
Только сейчас вернулась.
Здесь письмоводитель вспомнил о цели своего прихода и приступил к
собственно допросу.
- Известно ль вам, что ...покровительница ваша, - это слово Заметов
подобрал не сразу, - госпожа Зигель вчера убита у себя на квартире?
- Слышала, - тихонько ответила Соня. - Упокой Боже ее душу...
- Для вас это, я полагаю, облегчение. Теперь вы свободны, - произнес он
еще по дороге заготовленную фразу, да так и впился глазами в личико
Мармеладовой.
Та лишь вздохнула.