"Евгений Акуленко. Немобильный телефон" - читать интересную книгу автора

телефонной линии нет, и у соседей нет. Во всем доме нет. Как же он будет
работать?
- А откуда здесь вообще взялся этот аппарат?
- Ой, - махнула рукой соседка, пробуя яичницу, - До вас тут один дед
жил. Его и звали все так - Дед, за глаза и в глаза. Вот он и приволок.
- Зачем?
- Зачем, зачем... Затем, что сумасшедший был. Он по телефону по этому
денно и нощно бубнил. Мы с Тамарой и видели его редко, нелюдимый он был,
дикий. Но тихий.
- А куда он съехал, вы не знаете? - заинтересовался Евгений.
- Чего ж не знаю. Помер он, прости господи. Взял, да и помер.
- Вот как...
- Да-а!.. Только вот когда мебель-то его выносили, так, одно название,
а не мебель, - соседка понизила голос, - телефон-то да и зазвонил... Один из
грузчиков, молодой парень, снял трубку, послушал. "Молчат", говорит. А мы с
Тамарой стоим, ни живы, ни мертвы. Вчера вот опять звонил...
Соседка выжидающе уставилась на Евгения.
- То же самое, снимаю трубку - тишина, - пожав плечами, соврал тот, -
Наверное, звонок самопроизвольно срабатывает.
- А разговаривал-то ты с кем? - вкрадчиво поинтересовалась соседка.
- А разговаривал я по сотовому! - Евгений подхватил закипевший
чайник, - На работу опаздываю, извините.

Жизнь шла своим чередом, проскакали новогодние праздники, словно пьяные
казаки с папахами набок и шашками наголо. Телефон молчал.
Из комнаты потихоньку выветрился нежилой запах, забился в щели под
плинтусами, замер под полом, затаился. Медленно, но верно, начал прибавлять
в весе день, поблескивать солнышком. А телефон молчал.
Черную тоску вытеснила, выдавила в форточку странная полузабытая
грусть, заставляющая легкие трепетать, словно крылья, и уносящая сквозь
бетонные перекрытия куда-то ввысь, в облака. А телефон безмолвствовал.

Однажды ночью Евгений проснулся оттого, что в дверь тихо, но настойчиво
стучали, просяще и, одновременно, извиняясь. Красные цифры часов горели в
темноте половиной третьего. Евгений натянул штаны и, покачиваясь, прошлепал
открывать.
На пороге стояла соседка, Тамара Николаевна, в накинутой на плечи
шерстяной шали поверх длинной ночной сорочки, с покрасневшими от слез
глазами, комкая на уровне груди носовой платочек.
- Что случилось?
- Женечка, дайте мне позвонить, - По лицу женщины пробежали две
блестящие дорожки, - По-пожалуйста, - голос перехватило судорожным всхлипом.
Евгений так опешил, что молча отступил в сторону, пропуская ночную
гостью вглубь комнаты. Он зажег ночник и отступил обратно к дверям. Тамара
Николаевна мелкими шажками, неотрывно глядя на черный аппарат, как
сомнамбула, приблизилась к подоконнику. Беспомощно оглянулась, словно ищи
поддержки, и, поправив сползшую на глаза прядь, осторожно взяла трубку.
- Ванечка! Ванечка, это я! - произнесла она скороговоркой, - Мне так
плохо без тебя, Ванечка! - плечи женщины сотрясались в рыданиях, - Зачем ты
ушел, Ванюша? За что не возьмусь, все из рук валится...