"Даниил Павлович Аксенов. Арес" - читать интересную книгу автора

Лес тоже выглядел как обычно. Шорох веток под ногами, пение птиц,
шелест листвы - здесь воспоминания Виктора и Ролта были едины. Молодой
человек начал свой путь неспешно, но постепенно ускорялся. Любопытство вело
его. Какое-то смутное чувство подсказывало, что он непременно найдет на
опушке если не все ответы, то хотя бы их часть.

Глава 4.

Поляны бывают разные. На некоторых удобно отдыхать, на других
заниматься любовью, на третьих выращивать картошку, а на четвертых говорить
по-древнегречески. По сути, чем поляна хуже аудитории в университете или еще
какого-нибудь другого места? Даже лучше. Ведь в аудитории мало кто сможет
вырастить картошку.
Виктор четко представлял себе все преимущества поляны перед всеми
другими местами и помещениями. Потому что медленно брел по ней и
приговаривал:
- Кто тут? Тут есть кто-нибудь? Или никого нет? А если никого нет, то
зачем я хожу как умалишенный и что-то бормочу? Вдруг кто-нибудь услышит.
Нет, нужно продолжать. Если услышит, тогда здесь точно кто-то есть, и
получится, что я уже не буду умалишенным. Кто тут?
Излишне напоминать, что его проникновенная речь была именно на
древнегреческом, познаниями в котором он очень сильно гордился.
В ответ колыхались деревья, протягивали к нему свои мохнатые лапы и
казалось шептали что-то в унисон. Должно быть древний лес с удивлением
вслушивался в незнакомые слова. Солидный дятел, сидящий неподалеку,
прекратил свою работу и внимательно наблюдал за странным человеком,
наматывающим круги по поляне. О чем думала эта птица? Пыталась решить,
хищник ли перед ней? Или просто была рада посмотреть хоть на что-то,
выделяющееся из привычной картины?
- Эгей! Есть тут кто-то, кроме меня? Докажи чем-нибудь, что ты здесь
есть. Нет, не так. Лучше докажи, что я здесь есть, - на десятой минуте
Виктор подустал. Он уже перестал ходить по кругу, а медленно добрел до
центра опушки и уселся на траву.
'Ну-с, путешественник между мирами, что будешь делать? Сидеть тут и
ждать непонятно чего? Предчувствия подвели тебя, господин оракул. Похоже,
что предсказаниями тебе на жизнь не заработать. Разве что будешь
предсказывать те события, до которых точно не доживешь. Так делали все
уважающие себя люди'.
Антипов, бесплодно посидев еще минут двадцать, поднялся и зашагал
прочь. Его одолевала неожиданная горечь. Оказалось, что он очень надеялся на
то, что некто или нечто на поляне даст хоть какое-то объяснение
происходящего. По сути, в этом заключалась единственная реальная надежда
хоть что-то узнать. Виктор редко когда унывал, но сейчас ощущал себя
маленькой щепкой, которой играют волны, бросая ее то туда, то сюда или даже
возвращая на место. Груз произошедшего навалился в полной мере на его
жизнерадостную натуру, придавливая к земле своей тяжестью. Виктору было
тяжело идти, тяжело дышать и даже тяжело думать. Почему это все должно было
случиться с ним? Что он сделал такого, чем заслужил подобное? Перед его
взором вставали родители, родственники, друзья, сокурсники.... Он бы отдал
многое, чтобы только их увидеть еще раз. Многое? Но что? У него сейчас