"Сергей Тимофеевич Аксаков. Биография Михаила Николаевича Загоскина" - читать интересную книгу автора

книги и по отзывам тогдашней читающей публики, роман не имел большого
успеха. Все ожидали чего-то другого: интригу находили слишком простою, не
возбуждающею любопытства, а благополучную развязку - не имеющею достаточных
причин. Может быть, это отчасти справедливо. Но задача романа состояла не в
том. В рецензиях журнальных не было сказано ничего определенного: слышалась
только мысль, что автор не глубоко, а поверхностно черпал из любопытного
времени своего романа. Я не разделяю этого мнения. Я думаю, что едва ли
Загоскин мог черпать глубже, не преступив пределов романа и не коснувшись
живых государственных вопросов. По моему мнению, сочинитель, верный
собственному воззрению, обработал данный предмет со всею силою и жизнию
своего таланта, и разнохарактерная картина общества с его замечательными
оттенками написана верно. Из всех разнородных представителей общественного
мнения, автор никому не дает явного превосходства. Хотя мы знаем, с кем
более согласен сочинитель, но противники предка его, Загоскина, и тогдашнего
молодого поколения, особенно непреклонный Рокотов, говорят очень убедительно
и дельно; сопротивление их новым идеям так естественно, так много в нем
здравого русского толка, что действующие лица являются живыми людьми, а не
отвлеченными призраками или воплощенными мыслями, выведенными для торжества
известного принципа. Некоторые находили, что мало показан Петр I; но я не
могу и с этим согласиться: более показать Петра I было невозможно и не
должно; его огромная личность закрыла бы весь роман и, заставив побледнеть
или уничтожив все другие интересы - все бы не удовлетворила читателя. В
такую ли тесную рамку уставиться великану? - Придаточные лица в романе,
каждое в своем роде, очень естественны, живы и веселы, кроме, может быть,
немножко идеальной молдаванки, куконы Хереско. Небольшая сцена немецких
генералов и французского бригадира, известного Моро де Бразе, в лагерной
палатке на Пруте, при всей своей краткости и сжатости, передает очень живо
всех этих господ. Русская речь также хороша, проста и сильна: одним словом -
я считаю последнее произведение Загоскина не уступающим в достоинстве лучшим
его прежним сочинениям, даже нахожу в нем большую зрелость мысли и силу
языка. Последние два романа мало уступают "Юрию Милославскому" и, по-моему,
даже превосходят его. Если б они вышли первые - успех был бы огромный. Но
двадцать лет прошло - требования публики изменились.
В том же 1848 году Загоскин выдал третий выход "Москвы и москвичей". Он
состоял из двенадцати небольших статей, относящихся до Москвы, ее обычаев,
жителей и заведений; одна из них, самая большая по объему и очень забавная
по содержанию, а именно: статья IV, называющаяся "Поездка за границу",
написанная в разговорах - послужила основанием комедии того же имени. Книжка
не имела однако ж такого успеха, как два первые выхода. Менее всех
показалась удовлетворительною 1-я статья: "Несколько слов о наших
провинциях". Автор, не выезжая из Москвы 30 лет, написал ее по слухам, а не
по собственному личному убеждению, следствием чего было во-первых то, что он
неосновательно обвинял современных писателей в пристрастии и умышленном
оскорблении провинциальных жителей, будто бы терпящих напраслины, и
во-вторых, то, что все, написанное в защиту провинциального быта, вышло
бледно, неверно, высказано без убеждения и наполнено общими местами; к тому
же и содержание некоторых мелких статей - слишком мелко. Я уже говорил об
этом, но счел за нужное повторить мои слова по поводу выше названной статьи.
Справедливость требует сказать, что последняя статья: "Два слова о нашей
современной одежде", при всей своей краткости и недостаточном развитии,