"С.Т.Аксаков. Очерки и незавершенные произведения " - читать интересную книгу автора

что серко истомился менее других; напрасно поддерживал его Петрович и еще
двое из мужиков: шестеро остальных на двенадцати подводах пустились далее.
Буран свирепел час от часу. Бушевал всю ночь и весь следующий день, так
что не было никакой езды. Глубокие овраги делались высокими буграми...
Наконец, стало понемногу затихать волнение снежного океана, которое и тогда
еще продолжается, когда небо уже блестит безоблачной синевою. Прошла еще
ночь. Утих буйный ветер, улеглись снега. Степи представляли вид бурного
моря, внезапно оледеневшего... Выкатилось солнце на ясный небосклон;
заиграли лучи его на волнистых снегах. Тронулись переждавшие буран обозы и
всякие проезжие.
По самой этой дороге возвращался обоз порожняком из Оренбурга. Вдруг
передний наехал на концы оглобель, торчащих из снега, около которых намело
снеговой шиш, похожий на стог сена или на копну хлеба. Мужики стали
разглядывать и приметили, что легкий пар повевал из снега около оглобель.
Они смекнули делом; принялись отрывать чем ни попало и отрыли старика,
Петровича и двоих их товарищей: все они находились в сонном, беспамятном
состоянии, подобном состоянию сурков, спящих зиму в норах своих. Снег около
них обтаял, и у них было тепло в сравнении с воздушной температурой. Их
вытащили, положили в сани и воротились в умет, который точно был недалеко.
Свежий, морозный воздух разбудил их; они стали двигаться, раскрыли глаза, но
все еще были без памяти, как бы одурелые, без всякого сознания. В умете, не
внося в теплую избу, растерли их снегом, дали выпить вина и потом уложили
спать на полати. Проспавшись настоящим сном, они пришли в чувство и остались
живы и здоровы.
Шестеро смельчаков, или, лучше сказать, глупцов, послушавшихся молодого
удальца, вероятно, скоро сбились с дороги, по обыкновению принялись ее
отыскивать, пробуя ногами, не попадется ли в мягком снегу жесткая полоса,
разбрелись в разные стороны, выбились из сил - и все замерзли. Весною
отыскали тела несчастных в разнообразных положениях. Один из них сидел,
прислонясь к забору того самого умета...

Илецк.

[Илецк было поставлено тогда для отвода подозрений г. Полевого. Но
теперь мне кажется, что это могло скорее возбудить их. Без излишнего
самолюбия можно сказать, что нельзя была ожидать статьи, так написанной, из
Илецка. Позднейш. примеч. С. А.]

ОТРЫВОК ИЗ СЕМЕЙНОЙ ХРОНИКИ

Я познакомил вас с наружностью моего дедушки и отчасти с необыкновенной
его вспыльчивостью, доходившею иногда до слепого бешенства. Я видел его
таким в моем детстве, и впечатление страха до сих пор живо в моей памяти...
Как теперь гляжу на него!.. В своем месте я расскажу некоторые из этих
явлений. - Мой отец совершенно не походил на своего отца и лицом и
свойствами: это был человек тихого и спокойного нрава, самых мирных
наклонностей, в молодости отличавшийся девичьею красотою и смиреньем.
Дедушке не нравились такие достоинства, и он говаривал иногда: "Эх, Тимофей
не по мне! Весь в Неклюдовщину!" Из нас, троих его внуков, также никто не
походил на дедушку, особенно наружностью. Мою вспыльчивость и живость я