"Питер Акройд. Лондонские сочинители " - читать интересную книгу автора

Мануция.[37] Второе издание сочинений Эразма, выпущенное в свет во Франции.
Но такие книги не будили воображения Чарльза. Другое дело - старые
издания английских классиков. И он снова снял с полки томик "Пандосто"
Грина, который Уильям поставил было на место.
- А эта, наверно, немыслимо дорогая?
- Три гинеи, - мгновенно отозвался Айрленд.
Каков тон! Резкий, почти вызывающий, подумал Чарльз, а вслух заметил:
- На три гинеи можно накупить немало книг.
- Да, но не из библиотеки такого владельца.
Две гинеи - недельное жалованье Чарльза. Но что значит одна неделя в
сравнении с возможностью стать обладателем книги, которая некогда
принадлежала самому Шекспиру?
- Я дам вам гинею прямо сейчас, а остальное уплачу, когда приду за
книгой.
- Не утруждайтесь, мистер Лэм. Я с большой радостью сам ее вам
доставлю.
Зайдя за прилавок, Уильям Айрленд вынул конторский гроссбух в кожаном
переплете, затем, к немалому изумлению Чарльза, извлек из кармана сюртука
чернильницу с гусиным пером и принялся заносить приход. Какой у него прямой
и четкий почерк, отметил про себя Чарльз; сам-то он выписывал счета компании
совсем иначе, с большим наклоном. Он не преминул вслух похвалить каллиграфию
молодого человека.
- Я перенял ее у отца, мистер Лэм. Она мне самому доставляет большое
удовольствие. Но для важных деловых бумаг я пользуюсь писарским почерком, а
прочие заполняю крупной круглой скорописью.
- Надо дать вам мой адрес.
- Я знаю ваш дом, - не поднимая глаз, отозвался Айрленд.


* * *

Два дня назад Уильяму Айрленду случилось отвести Чарльза домой. В тот
вечер, сидя в углу пивной "Здравица и Кот" за видавшим виды столом черного
дерева, Чарльз пил в полном одиночестве. За его спиной висел на стене под
стеклом старинный носовой платок Вышитый на нем девиз выцвел до белизны,
однако слова "получше пропекай пирог" еще можно было разобрать.
Почесывая указательным пальцем подбородок, Чарльз рассеянно смотрел
перед собой. Ему часто казалось, что вот-вот он ухватит верткие непослушные
мысли, образы, ассоциации, роившиеся в его голове бессвязные замыслы и
выстроит их в безукоризненном логическом порядке, но это ему никак не
удавалось. Он осушил очередную рюмку кюрасо; от приторного ликера к горлу
подступила тошнота. Совсем не хочется возвращаться на Лейстолл-стрит, думал
он. Ночью у них в доме стоит неприятный запах, отдающий помоями. Видеться с
родителями тоже нет ни малейшего желания, такое чувство, будто они -
преграда на его пути. Впрочем, есть еще Мэри; общество сестры ему,
безусловно, по душе. Хотя порой ее заостренное внимание к нему, ее
повышенная чуткость отталкивают его. Но он нуждается в ней, чтобы
раскрыться, дать волю своим талантам и фантазии, чтобы стать самим собой.
Мэри восхищается им, потому что хорошо его понимает. Но когда она чересчур
настойчиво заявляет на Чарльза свои права - к примеру, с пристрастием