"Майкл Александр Айснер. Крестоносец " - читать интересную книгу автора

Брат Виал не стал меня спрашивать, считаю ли я Франциско виновным в
этом. Если бы он задал такой вопрос, я бы рассказал, как глаза Франциско,
словно очарованные некоей темной силой, следили тогда за лезвием,
послужившим причиной смерти аббата.
- Как вы думаете, брат Лукас, - спросил брат Виал, - был ли аббат Педро
виновен в убийстве Ноэль?
Высказывание по столь щекотливому вопросу могло повлечь за собой
серьезные последствия. Поэтому я взвешивал каждое слово своего ответа:
- Разве не написал святой Бенедикт, что верующий должен вынести все,
даже несправедливость, ради Господа нашего? Разве не таковы были его слова?
- Да, Лукас, - ответил брат Виал, - но есть несправедливость, вынести
которую невозможно. Франциско тревожит вовсе не судьба аббата Педро. Причина
его одержимости кроется в чем-то другом. Выясни, что с ним случилось после
того, как он покинул Санта-Крус. Что произошло во время крестового похода.
Это поможет размотать нить его души.
- Но как? - промолвил я. - Я уже спросил его о крестовом походе.
Видите, как он отреагировал?
- Вера, Лукас, - сказал брат Виал. - Вера и терпение.
- Брат Виал, я не могу. Помните, вы говорили, что порой приходится
признать ограниченность своих сил? Я не знаю, как помочь Франциско. Я не
знаю, чего хочет от меня Господь.
- Господь не требует многого, Лукас, - ответил брат Виал. - Он требует
всего. Крови и души.


* * *

Вчера, первого ноября, я вошел в келью Франциско. Еда была нетронута,
свеча погашена. Я читал несколько часов, а потом задремал. Тихий голос
Франциско разбудил меня.
- Со мной в цитадели был Андре.
Я не шелохнулся, пытаясь разогнать сон. Впервые Франциско заговорил об
Андре и о крестовом походе.
- Андре был в цитадели, - повторил он, безучастно глядя перед собой.
Затем перевернулся на другой бок и закрыл глаза.
В тот вечер я не мог заснуть. Я ненадолго погружался в сон, но тут же
просыпался. Мне снился Франциско: на голове его была корона из шипов, на
ладонях - следы ран. Во время страданий Христос, наверное, был похож на
Франциско в тот день, когда я впервые увидел своего друга в Поблете:
истощенного, нечесаного, грязного и беззащитного.
Я бродил по своим покоям, ступая босиком по холодному каменному полу,
перебирая четки. Всю ночь я дрожал, сам не зная отчего, то ли от страха, то
ли от нетерпения.
Когда зазвонили колокола, я машинально оделся и отправился в церковь к
утренней службе. Затем пошел в келью Франциско, так же, как делал предыдущие
четыре месяца. Я едва дышал, шагая туда.
В глубине души я ожидал найти его мертвым или увидеть, что он исчез, -
словно Господь наконец принял его обратно. Но я ошибся. Когда я вошел, он
взглянул мне прямо в глаза и заговорил так, будто мы только что расстались.