"Акрам Айлисли. Сияние шести солнц" - читать интересную книгу автора

расспрашивать!.. Я как услыхала, что Беяз все песни, что по радио поют, ему
приписывает, смех разобрал!.. Смешно ведь... Правда?
Смешно или не смешно, это мальчик не очень понимал. Но ему очень не
нравилось, как робко поглядывает его отец на этого сурового, сумрачного
человека, как заискивающе хихикает - очень это не нравилось Теймуру. А
учитель Мурсал все хихикал, все улыбался:
- Наша бузбулакская земля уже подарила миру одного знаменитого
историка, пусть еще одного родит... Пусть. А? Хи, хи...
- Земля картошку родит, а не ученых, - сказал профессор, и Мурсал опять
улыбнулся.
- Горизонты науки широки. И орлам парить, и воробьям порхать - всем
места хватит...
- А ты случаем стихи не пишешь? - профессор уже не скрывал раздражения.
- Нет, - учитель Мурсал растерянно поглядел на него. - А что?
- Так, пришло в голову. Потому что поэты эти все вздор пишут. Лично я
на горизонте ни орлов, ни воробьев не видел.
- Так я в переносном смысле...
- Уроки тоже в переносном смысле даешь?
- Хи, хи... профессор... Я же по средним векам...
- А этого, - профессор кивнул на мальчика, - по каким векам пустить
собираешься?
- Это как посоветуете, профессор.
- Я так посоветую: чем такой историк, как ты, лучше совсем не надо!
И опять учитель Мурсал улыбнулся; странный он человек, этот учитель
Мурсал.
- Я понимаю, почему вы так, профессор... Мечеть имеете в виду... Так
ведь памятник же, охранять обязаны, в порядке содержать...
- А очаги культуры - не обязаны?
... Была та же веранда, тот же стол и бумажка под скатертью...
Туту-ханум, как всегда, хлопотала у электрической плитки, готовила долму и,
как всегда, то и дело появлялась на веранде - не дай бог, у мужа подскочит
давление. Хлеб в вазе, как всегда, накрыт был салфеткой. На краю неба
светились те же фиалковые облака. И женщины так же мыли у родника посуду и
лепили кизяк на стене. Девочка еще не приехала, но места, где она любила
бегать, всегда были у него перед глазами: вот тут она стояла, тут
перепрыгнула через арычок, тут упала, ушибив коленку... Даже деревья, в
которые она швыряла камешки, были особенные, отличные от других...

"С ТЕБЯ ПРИЧИТАЕТСЯ, ДЯДЯ!.."

Кроме Мурада, сына родной его сестры, у профессора Джемшидова было в
деревне лишь несколько дальних родственников, и родственники эти обслуживали
профессора в его ежегодные наезды; мыли посуду, пекли хлеб, носили с родника
воду. Зимой они приглядывали за профессорским домом, весной перекапывали
огород, а в остальные времена года расхаживали по улицам, гордые от сознания
своего родства с профессором.
Но родственники никогда не встречали и не провожали профессора. За день
до своего приезда Джемшидов обычно звонил в район. На вокзале его встречал
представитель райисполкома. В дальнейшем на все время отпуска к Джемшидову
прикреплялся специальный человек, и человек этот все лето доставлял