"Акрам Айлисли. Сердце - это такая штука..." - читать интересную книгу автора

Охраняй меня, ежик-сиротка,
Убежал я из дома в леса,
Родной дом свой, добро свое бросил
И живу здесь в кустах, как лиса...

"О, взгляни, гнусный мир, это всходит луна..." Этой строкой начиналось
другое стихотворение Аждара. Он сидел перед хижиной, глядел на луну и без
конца повторял эту строку. Дальше стихотворение не получалось, и конца его
Сарвар так и не узнал.
Наступила осень, зарядили дожди, и в одну из темных ночей они молча
простились возле хижины. Аждар держал в руках только телогрейку и ежика, и,
как это ни странно, Сарвар был уверен, что ежика Аждар повезет в Баку... Но
Аждар поцеловал зверька в черный влажный нос и осторожно опустил на землю.
Потом ой обнял Сарвара, его тоже почему-то поцеловал в нос и сразу, ястребом
взмыл на вершину горы; стоял там, на горе, и махал ему рукой: "В Баку
приезжай... В Баку приезжай... В Баку... В Баку".


2

И вот теперь они стояли лицом к лицу у ворот бакинского рынка. Аждар
немыслимо растолстел, у него вырос второй подбородок, брюхо - вперед. Дышал
он тяжело, с хрипом и сердито смотрел на Сарвара, а Сарвар никак не мог
взять в толк, чего это он так сердито смотрит.
- Чего явился? - Это были первые слова Аждара.
- С товаром приехал. Привез кое-что... Продам, в Ленинград хочу
съездить...
Аждар долго глядел на его отглаженные брюки, на выглядывающий из-под
пиджака белоснежный, с красными разводами свитер, какие на всем этом свете
умеют вязать только бузбулакские старухи; смотрел долго, и думал о чем-то.
- И в таком виде на базаре будешь сидеть? - Аждар вытащил из кармана
щепотку сухой травы. Понюхал, закашлялся, долго кашлял, потом спросил
хрипло:
- Что привез?
- Миндаль и еще орехи. Всего сто пятнадцать килограммов.
- А где оставил?
- У Теймура, на том базаре.
Некоторое время Аждар задумчиво смотрел на дорогу. Потом вышел вперед и
остановил проезжавшее такси.
- Садись. Поедешь, привезешь все сюда.
Немного погодя они вдвоем выгрузили из этой же самой машины два
огромных мешка; оставили их на базаре у какого-то незнакомого Сарвару
человека, а сами через другие ворота вышли на улицу... Падал мокрый снег,
падал и таял, с земли поднимался парок, было влажно. Аждар молча,
понурившись, шел сквозь сырость и гниль, вел куда-то Сарвара. Сарвару
хотелось спросить, куда они идут, но спросить он не осмеливался. Ему
хотелось напомнить Аждару про кур, про луну, про хижину у горы, про ежика,
даже стихи прочесть; может, улыбнется, повеселеет... Но Сарвар промолчал и
рад был, что промолчал - вдруг не поймет, вдруг подумает, что он на
благодарность напрашивается: я, мол, тебе тогда помог, теперь ты мне... Так