"Гидеон Эйлат. Лунная льдинка ("Конан")" - читать интересную книгу автора

дороговат, но до чего ж роскошен! Да и сносу не знает. А вот ту мы, с вашего
позволения, кроватку бы поставили под балдахином, оно понятно, что кроватка
в спаленку нужна, да ведь они и в гостиной не помеха. А жаровенку я б
заменил, больно уж ваша невзрачная; только пожелайте, мы вам из витой бронзы
доставим, настоящей аквилонской работы".
Вчера ему казалось, что годы проведенные в подмастерьях у знаменитого
умельца, не пропали втуне, - ростовщик внимал, разинув рот, у его домочадцев
блестели глаза, когда молодой немедиец, прилично одетый и с располагающей
внешностью, со знание дела описывал то или иное чужеземное мебельное чудо,
которое он брался доставить через неделю. В конце концов ударили по рукам, и
лжекраснодеревщик получил задаток - сумму, надо сказать, смехотворную. Зато
уходя, он знал главное: где в этом доме хранятся деньги.
Замок на входной двери уступил легко и беззвучно; с отмычками
лжеремесленник управлялся куда сноровистее, чем с долотом и теслом. Впрочем,
и долото сгодилось - оно пролезло в замочную скважину и приподняло засов, а
вскоре петля на кончике бечевки, пропущенной между дверью и притолокой,
затянулась на конце засова. Дверь отворилась без скрипа - не зря перед этим
он, набрав полный рот орехового масла, струйкой выпустил его в щель, за
которой находились литые чугунные петли. Ухмыляясь, он переступил через
порог и угодил в ловушку.
Снова заскрипела половица, и он, даже не напрягая слух, уловил сопение.
Кто-то таился во мраке... Возможно, ждал сигнала...
Справа под дверью появилась желтая полоска. Вор напрягся, выставил
перед грудью долото - остро заточенное, оно сойдет за кинжал, если придется
защищать свою жизнь. Дверь резко распахнулась. За ней стояли люди с факелами
и фонарями. Пламя ярко освещало равнодушные, нисколько не удивленные лица.
Долото полетело на пол - сопевший во тьме человек с дубиной давно
рассчитал удар. В грудь вора уперся клинок. Почти к самому лицу приблизился
факел.
- Это он, - блеклым голосом сообщили хозяину дома.

* * *

- Ну так вот, выехали, значица, мы за ворота, добрались до лесочка -
его отсюда видать, с южной башни, - рассказывал мечник, баюкая на коленях
правую руку; рану под грязной повязкой жгла подозрительная мазь, второпях
наложенная пьяным коновалом. - Добрались, значица, а навстречу - шасть из-за
деревьев! Здоровенные лбы, такими хоть заместо таранов ворота крепостные
просаживай. У каждого топор, что твой жернов, на башке шлеп с прорезями для
глаз, а на щите трое таких, как ты, влежку уместятся, провалиться на этом
месте, ежели вру! Бегут на нас и ревут, с деревьев аж листья сыплются. Ну,
тут мы им и задали перцу!
- Ага, задали, - ухмыльнулся Конан и повел рукой вокруг себя - на
площади у ворот вповалку лежало около двух десятков мертвых охранников,
которых перевезли в Шадизар с лесной опушки, где неизвестная шайка
подстерегла караван Халима Баши. Самого Халима, угодившего под разбойничьих
топор, его родственники забрали еще утром.
- Так я ж тебе об чем толкую, - не обиделся раненный, - этакие бугаи и
без топоров накинутся - цел не будешь! Да ты и сам погляди, вон они
валяются.