"Мирза Фатали Ахундов. Молла-Ибрагим-Халил, алхимик " - читать интересную книгу автора

в палатку, посидите, отдохните!
Нухинцы. Мы жаждали повидаться с вами. Как изволите поживать? Как ваше
самочувствие?
Молла-Хамид. Слава аллаху, можно ли чувствовать себя плохо в таком
живописном месте, в горах? А особенно на службе у такого достойного
человека, как Молла-Ибрагим-Халил!
Нухинцы. Таких живописных мест, конечно, можно найти немало, но где
найдешь такого достойного человека, как Молла-Ибрагим-Халил? Скажите, можем
ли мы сегодня удостоиться чести лицезреть его милость?
Молла-Хамид. Мой учитель уединился на три дня, он занят молитвой. В эти
дни он не может общаться с людьми, разговаривать с ними, даже выходить
куда-нибудь. Его можно будет увидеть только через три дня. Но скажите,
пожалуйста, что заставило вас причинить себе беспокойство? Только ли желание
лицезреть его милость или у вас какая-нибудь иная цель?
Нухинцы. Первое и главное наше желание-это лицезреть его милость.
Во-вторых, каждый из нас принес для его особы ничтожный подарок, если только
он изволит его принять и пролить на нас свое сияние.
Молла-Хамид. Понимаю. Очевидно, вы привезли деньги и желаете получить
серебро. Но дело в том, что его милость, Молла-Ибрагим-Халил, не примет от
вас денег, потому что все серебро прошлых плавок и последней плавки он отдал
целиком акурисским армянам - обменял его на половинный вес чеканной монеты.
А эликсир для следующей плавки будет готов только через месяц. Поэтому его
милость не может принять деньги и отпустить вам серебро. И то сказать,
покупателей так много, что серебро каждой плавки оплачивается за месяц и за
два месяца вперед.
Нухинцы. Наша преданность его милости Молла-Ибрагим-Халилу не идет ни в
какое сравнение с преданностью других людей. Мы очень хотели бы лично
повидаться с ним.
Молла-Хамид. В таком случае вам придется подождать три дня, пока его
милость кончит свои молитвы. Эти три дня вы будете моими дорогими гостями.
Нухинцы. Очень хорошо, прекрасно!

В этот момент выходит из своего шалаша дервиш Аббас, смуглый, высокого
роста мужчина, лет тридцати, с длинными, до плеч, волосами, подстриженной
бородой и густыми усами; на голове у него корона, на плечах тигровая шкура;
в руке кривой рог, под мышкой большой красный петух. С пронзительным криком:
"Я-ху, я-хагг!" он отходит за палатки, и, выбрав удобное место, вонзает в
землю кол, трижды громко трубит в свой рог, так, что звук разносится по
горам, и привязывает петуха к колу. Затем приятным голосом произносит,
нараспев, три двустишия Саади:

Пришла весна. Спеши-ка насладиться.
Жизнь коротка. Безвестен час конца.

Вставай, проснись, дыши весенним ветром,
Дыханьем розы, щелканьем скворца.

Для мудреца любой листок древесный -
Страница в книге нашего творца.