"Спартак Фатыхович Ахметов. День Венеры" - читать интересную книгу автора

вихрем, ядрышко продолжает спуск. Ядрышко сложное - рабочая рубка окружена
четырьмя несущими шарами, расположенными в вершинах тетраэдра. Потому и
"Тетра".
- Высота сорок. Вошли в тропосферный вихрь.
- Почему молчит "Венера"?
- Корабль на другой стороне планеты...
И тут буйная тропосфера словно ворвалась в "Тетру". Волнистые струи и
спиральные завихрения захлестнули космонавтов. Несущие шары с сумасшедшей
скоростью вращались вокруг атмоскафа, смазываясь в сплошные полосы.
Первозданный хаос проник в сердце Ломова. Он ослеп. Тело превратилось в
туман, распушенный встречным вихрем. Только мозг яростно сопротивлялся...
Вдруг все прекратилось.
- Гал, - сипло сказал Ломов и закашлялся. - Гал... Что это было?
- Тропосферный вихрь.
Ломову было стыдно за минутную слабость, за свое тренированное тело,
которое так неожиданно подвело. Чтобы отвлечься, он принялся размышлять о
"Тетре". Какая она прочная и легкая! Как остроумно задумана и решена! Только
настоящий инженер мог взять за прототип детскую куклу-неваляшку. Сколько ее
ни крути, она всегда будет сохранять положение устойчивого равновесия. Низ
всегда будет низом, верх - верхом. А шары не только поддерживают "Тетру" на
плаву, но и придают ей остойчивость, как любой гироскоп.
Облачный слой кончился. Потрясающая картина открылась перед
космонавтами. За недостатком слов Микель выразил свое состояние только одним
звуком: "О-о-о!" Лишь через полчаса он нашел аналогию для увиденного.
"Модель океана углекислого газа можно построить, - думал он. - Достаточно
отполировать драгоценный аквамарин. Прозрачная голубизна камня будет
соответствовать... Нет, не будет! Атмосферная голубизна не равномерна...
А-а-а, вот что! Надо растворить в аквамарине алмаз. Да еще исхитриться,
чтобы содержание аквамарина с глубиной увеличивалось. Потом начнем
растворять изумруд, хорошо бы бразильский, голубовато-зеленый... Уже похоже,
но чего-то не хватает. Не хватает, не хватает... Освещения! Полученный
трехслойный кристалл надо осветить оранжевыми лучами. Теперь похоже. Как
плоская фотография на жизнерадостный оригинал! Да-а-а... Матушка-природа!"
- Поверхность планеты увидим? - спросил Ломов.
- Да. На десяти километрах атмосфера прозрачна.
Галин включил блок связи. Рубка наполнилась шорохами, треском и даже
попискиванием, напоминающим голоса сонных птиц. Едва он начал взывать к
"Венере", как был оглушен фальцетом командира:
- Ребята, слышу вас отменно. Куда вы запропастились? Три минуты
волнуемся...
- Высота двадцать три. - Галин уменьшил громкость. - Координаты...
- Не надо, Баграт уже запеленговал. Идете почти к стержню Онежского
течения. Вводим данные в Эммочку. Как Миша?
- А что спортсмену сделается? Сидит - рот до ушей!
- Ребята! - завопил Ломов. - Все чудесно! Если бы вы видели океан
углекислого газа! Аквамарин...
- Микель, - сказал Красов, - всякому овощу свое время. Принимайте
информацию о вариантах маневра.
Баграт начал диктовать бесконечный ряд цифр. Ломов нетерпеливо ерзал в
кресле. Голос Баграта слабел, терялся в помехах.