"Спартак Ахметов. Алмаз "Шах"" - читать интересную книгу автора

"Шахе" Нашлись эти грани!) мягко округлые. Самая широкая грань разделена на
длинные узкие фацеты , одна из которых недоработана и исштрихована. Камень
охвачен бороздой, прорезанной на глубину полмиллиметра... Зачем?.. Блеск
алмаза поражает. Скульптура поверхности целиком сохранилась в виде
нежночешуйчатого строения... Ох, и эпитеты позволяют себе классики!.. Весь
кристалл пронизан мельчайшими пластинками двойников, которые едва
вырисовываются на поверхности граней в виде тончайших дуг... Углядел-таки!
Далее шли рисунки шести главных граней; сумма углов между ними 360
градусов. Дальше - надписи на гранях... Погодите, погодите! Почему такая
странная сумма углов? Только в четырехугольнике сумма внутренних углов может
составлять 360 градусов, а шесть граней "Шаха" в сечении дают гексагон. Из
школьной геометрии известно, что сумма внутренних углов любого
шестиугольника всегда равна 720 градусам! В чем же дело? Ага, бот Ферсман
приводит промеренные углы. Ну-ка проверим: 73, 37 и 70 - это будет 180; 75,
85 и 20 - тоже 180. Действительно, всего получается 360, а не 720. А-а-а!
Ферсман же измерял истинные углы между гранями. А их сумма может выражаться
любым числом...
Удивительно вырос этот "Шах" - три подряд идущих угла в сумме составляют
180 градусов, следующих три угла - тоже 180. В целом, если учесть все три
суммы, даже геометрическая прогрессия получается: 730, 360, 180, Каждая
последующая сумма углов ровно вдвое меньше предыдущей. Матушка-природа что
хочет, то и вытворяет! Попробуй в лаборатории воспроизвести такое... А
может, это не матушка-природа? Впрочем, чушь, не следует отвлекаться.
- Что у тебя с ухом? - спросила подошедшая Ирина.
- Поцарапался, - отмахнулся Марат.
- Ужинать пора, зови Камилку.
Жена отобрала книгу и положила на столик в головах дивана.
Марат укоризненно посмотрел на маленькую Ирину в нарядном вышитом
переднике, закряхтел недовольно и вышел на балкон. На широком пространстве
между параллельно поставленными многоэтажными домами резвилось молодое
поколение. Девочки в ярких коротких платьицах скакали по очерченным мелом
квадратам, играли в мяч; голенастые мальчишки висли на перекладине, с криком
гонялись друг за другом, скатывались с железных горок.
Вот в чем прелесть подмосковных городков - в широких дворах. Да еще лес с
грибами и ягодами, река с рыбой и раками. И никаких машинных грохотов, вони
и асфальтового пекла.
Марат, сощурив глаза, высмотрел с восьмого этажа черную голову сына и
щелкнул языком. Услышав знакомый хлесткий звук, который во всем городе мог
произвести только папа, Камилка замер на месте и задрал голову. Марат
призывно махнул рукой - ужинать, мол. Через пять минут запыхавшийся и,
естественно, мокрый от пота сын ворвался в квартиру.
За ужином Камилка, как обычно, размахивал вилкой, крошил хлеб и после
каждого съеденного куска выстреливал вопрос:
- Пап!
- Ась?
- А чем кардинал Ришелье лучше Мазарини?
- Ну, видишь ли... - рассеянно объяснял Марат.
- Пап?
- Сынок, ешь живее, все стынет, - вмешивалась Ирина
- Пап!