"Михаил Ахманов. Заклинатель джиннов " - читать интересную книгу автора

Сегодня филенка была на месте.
Недели три назад, как раз к Новому Году, кооперативные боссы сделали
нам сюрприз, установив в каждом подъезде внутреннюю дверку с кодовым замком,
хорошую дверь, из цельной сосновой доски, с двумя широкими филенками вверху
и внизу и еще одной, узкой - посередине. Чтоб мы, жильцы - упаси бог! - не
вымерзли в январские холода, чтоб нам не надуло в уши и чтобы какой-нибудь
отморозок не проник на лестницу и не пришиб старушку с седьмого этажа... Но
отморозок нашелся прямо среди нас: нижнюю филенку уже трижды вышибали и
уволакивали в неизвестном направлении. Я думаю, на тот же седьмой этаж, где
кроме старушки проживал дядя Коля Аляпин, мужчина небогатый, но прижимистый
и хозяйственный.
Однако сегодня, как я уже говорил, филенка была на месте. Отметив сей
отрадный факт, я направился к почтовым ящикам и вытащил из своего,
изломанного и побитого жизнью, запечатанную повестку. В ней значилось:
Невлюдов Сергей Михайлович, инженер-лейтенант войск связи, тридцати двух лет
от роду, обязан явиться во Фрунзенский райвоенкомат города Санкт-Петербурга
19 января, к двенадцати ноль-ноль. С паспортом, военным билетом и дипломами
о высшем образовании. При всех регалиях, значит, и к двенадцати ноль-ноль...
Что ж, превосходно; посплю до девяти вместо восьми.
Разглядывая клочок бумаги с расплывчатой военкоматской печатью, я
думал: все из ящика прут - и журналы, и газеты, и даже письма, а вот на
такие повестки преступная рука не поднимается. То ли из злорадства, то ли из
жалости... мол, хоть повестку ему оставим, раз газеты сперли...
Газеты действительно сперли - и "Вечерку", и "Невское время".
Впрочем, вызов в военкомат, извлеченный мной из почтового ящика со
сломанным замком, с лихвой компенсировал эти потери. Завтра - вторник, день
кафедрального семинара, а тащиться в Петергоф мне совсем не хотелось, даже
из уважения к Вил Абрамычу. Шеф мой - добрый старикан, страдающий
хроническим мягкосердечием, что не позволяет ему резать профанов и
четвертовать невежд. А длинноухий нахрапистый Юрик Лажевич был профаном и
невеждой, и сидеть на его предзащите с прибитым к небу языком я решительно
не собирался. С другой стороны, кто ищет хлопот на свою голову?... Критика
рождает недоброжелателей, и отсутствие на семинаре было бы для меня
наилучшим выходом. An ounce of discretion is worth a pound of wit - говорят
англичане, и они правы: унция благоразумия в самом деле стоит фунта
остроумия.
Решив, что повестка - верный шанс прогулять семинар и разобраться кое с
какими личными делами, я бодро затопал вверх по лестнице, прикидывая
завтрашнюю диспозицию. Может, к Михалеву заглянуть... Глеб Кириллыч,
эпикуреец и шалун, был давним отцовым приятелем; жил он вблизи военкомата,
на углу Фонтанки и Графского, строгал фантастические романы и отличался
гостеприимством, обширным брюхом и житейской мудростью. Нет, не успею, с
сожалением подумал я. Если в полдень не наденут каску и не пошлют стрелять
дыркачей, то к часу доберусь на истфак, увижусь с Бянусом и одарю его
обещанной программой; в четыре буду в Павловске, у моих хрумков-гарантов, а
в шесть, пожалуй, дома, у компьютера. И если мои работодатели справились с
финансовым вопросом, мне хватит развлечений до полуночи. Или до утра -
смотря по тому, какой суммой меня осчастливит Ичкеров...
С этой мыслью я вставил ключ в прорезь замка, нажал, распахнул дверь,
отряхнул снег с шапки, разделся и решительно направился к телефону. Телефон