"Михаил Ахманов. Заклинатель джиннов " - читать интересную книгу автора

Венеры, меняет курс, то могут произойти любые чудеса. Белладонна, впрочем,
не говорила, а лишь мяукала (зато вполне членораздельно), но иных чудес и
диковинок в мире все прибавлялось и прибавлялось. Были среди них утечки
энергии и жалобы на странные шутки коммуникационных систем, компьютерных и
телефонных: люди звонили друзьям и родичам, раз за разом попадая в
штаб-квартиру ЦРУ или в Английский банк. Телефон, разумеется, ненадежное
средство связи, но про оптоволоконные линии я бы этого не сказал. На них,
словно Земля на трех китах, стоит Глобальная Система, и если сервера*
исправны, то всякое сообщение дойдет куда положено.
______________
* Сервер - мощный компьютер, постоянно включенный в Сеть и
предназначенный для приема сообщений и пересылки их по нужным адресам.
Играет роль своеобразного почтового отделения и станции связи, позволяющей
общаться с любым абонентом письменно или визуально. Разумеется, для
визуального контакта абонент должен иметь компьютер с высокоскоростным
модемом, подключенным не к обычной телефонной линии, а к оптоволоконному
каналу связи (прим. Сергея Невлюдова).

Как утверждалось в "Amazing News", сервера были исправны, но некий
молодой японец, желавший поболтать с невестой в Иокогаме, трижды соединялся
с Пентагоном. Весьма поразительный факт! С другой стороны, где же ему место,
как не в "Amazing News"? А место факта в системе информации - его важнейшая
характеристика; какое место, такое и доверие.
И я, поудивлявшись и поахав, прикладывал компресс к своим синякам и шел
спать. И снилось мне, как дергается в развеселой пляске решетчатая чаша
телескопа, как венери-анский зонд поворачивает к Магеллановым Облакам и как
я пытаюсь связаться с Бобом Рэнсомом, но вместо Биг Виски на проводе
Иокогама, а вместо Боба - девушка того молодого японца, и я говорю с ней на
каком-то странном языке, не русском, не английском, а похожем на древний
фортран. Утром я вставал, кормил Белладонну и ложился на заданный курс -
неизменный, как положено для больших кораблей. От дома до института, от
кандидатской до докторской, от стула научного сотрудника до кресла
завкафедрой...
Так и текли мои серые будни, овеянные ветрами да метелями, согретые
визитами друзей, слегка подкрашенные зимними пейзажами, той неброской
акварельной красотой, какую являет неравнодушному взгляду заснеженный город.
Но мне было этого мало. Что-то творилось со мной; пустынные воды моей
жизни остывали, покрывались льдом, и я барахтался в них, мечтая выбраться из
серого, холодного, обыденного в синий теплый океан, где на горизонте встают
острова с пальмами и золотым песком, а на тех островах - вечный праздник:
солнце сияет, вьются флаги, и смуглые стройные девушки подносят путнику
орхидеи и кокосовое молоко в половинке ореха. Впрочем, кокосы и орхидеи не
такая уж невидаль - их продавали в ближайшем универсаме, но вот смуглых
девушек там я не встречал. А какой же без них праздник?
Пустые мечты, разумеется... сон... сказка... Но так мне ее не хватало -
до боли, до скрежета зубовного, до ломоты в костях! А тут еще этот проклятый
синяк на боку...

* * *