"Василий Прохорович Агафонов. Неман! Неман! Я - Дунай! " - читать интересную книгу автора

генерала Василия Федотовича Павлова - командира 23-й ордена Ленина
стрелковой дивизии.
Отважно дрались бойцы и командиры этой дивизии. Остановив врага, они
сами перешли в контратаку и гнали немцев чуть ли не пятнадцать километров, к
станции Палемонас. На поле боя враг оставил сотни убитых и раненых, большое
количество военной техники. Но поредели и части дивизии. Генерал Павлов
несколько раз сам водил полки. Собрав силы, гитлеровцы атаковали снова.
Павлов с остатками полков ринулся в последний бой. Враг не выдержал, отошел.
Но пулеметная очередь скосила мужественного генерала. Тут-то и подоспел
приказ об отходе.
К концу дня я встретился в штабе с подполковником Сошальским. Ужинали
вместе, черпая из глубоких мисок густую перловую кашу.
- Сволочи!.. - зло говорил Сошальский. - На какие хитрости пускаются,
подлецы! Ты представляешь, 5-я дивизия наступала через Гайжунский лес. У
деревни Александровка немцы оказали жестокое сопротивление. Ну, на то и
война, я не об этом. А тут на помощь спешит какая-то часть. Не знаю, как там
командир 5-й дивизии Федор Петрович Озеров догадался, только дал команду
открыть огонь по этой "подмоге". И не ошибся. Целую часть переодели...
- Хорошо то, что хорошо кончается...
- Какой, к черту, "хорошо"! - еще больше разъярился Сошальский. - Ты
знаешь, что они таким же манером захватили Алитус?
В воздухе что-то прошуршало. Метрах в двухстах поднялся косматый столб
земли. Затем еще и еще. Откуда-то бил немецкий миномет. Сошальский вскочил,
весь напружинился и со злостью отшвырнул миску с кашей. Но тут же взял себя
в руки, опять присел на пенек, закурил.

* * *

Как только наши войска начали отходить после неудачного наступления на
Каунас, было дано распоряжение прекратить работу с соединениями по радио.
Правда, у нас оставалась радиосвязь со штабом фронта, но и она
просуществовала недолго. Справедливости ради скажу, что произошло это
главным образом по моей вине.
Под Ионавой шел еще упорный бой. Наши части с трудом сдерживали натиск
фашистов. Со штабом фронта радиосвязь поддерживалась в телеграфном режиме
(ключом). Часов в девять утра начальник радиостанции 11-АК, работавшей со
штабом фронта, доложил мне, что к аппарату вызывают командарма Морозова и
члена Военного совета Зуева. В это время в воздухе появились немецкие
бомбардировщики. Я подошел к радиотелефону. Вызов повторился: "К аппарату -
командование советских войск!" Бомбардировщики уже гудели над нами. Я
насторожился. А вызов повторился вновь. Тогда я ответил:
- Морозов и Зуев вместе со штабом находятся на новом командном пункте в
двадцати пяти километрах восточнее прежнего.
Бомбардировщики сделали над нами круг. Не сбросив ни одной бомбы, взяли
курс на восток. Видимо, наша радиостанция была запеленгована гитлеровцами и
они хотели одним бомбовым ударом уничтожить штаб и командование нашей армии.
Примерно через час начальник радиостанции вновь доложил, что появилась
какая-то другая радиостанция и передает микрофоном: "Позовите для
переговоров Зуева - просит Диброва".
- Почему вы решили, что это другая? - спросил я.