"Василий Прохорович Агафонов. Неман! Неман! Я - Дунай! " - читать интересную книгу автора

батальонов. Тут как раз батальон начал наступление, и генерал с адъютантом
оказались в цепи наступающих. Противник открыл сильный минометный огонь.
Выйдя из боевых порядков, Найденов отправил адъютанта за коноводом. В это
время к нему подошел сержант с группой красноармейцев.
- Ваши документы, товарищ генерал!
- Что ж ты, братец, требуешь документы? Разве генеральская форма не
вполне достаточный документ? - спросил Найденов.
- А может, вы и не генерал, товарищ генерал...
- Ну вот, совсем запутался, - улыбнулся Иван Андреевич, но сержант
оставался непреклонным. Больше того, он расстегнул кобуру и достал
револьвер.
Генерал Найденов протянул удостоверение личности. Сержант просмотрел
его и вытянулся по стойке "смирно".
- А почему ты все-таки не поверил, что я генерал? Или не похож?
- Похож-то похож... Только я думал, если вы генерал, то у вас должна
быть эта... - и сержант описал рукой несколько окружностей.
- Свита, что ли? - подсказал Найденов, и сержант в знак согласия
улыбнулся.
- Молодец, братец, что живешь внимательно, а службу несешь исправно, -
сказал Найденов и тоже улыбнулся. В это время показались верхами адъютант и
коновод. - А вот и моя свита, - продолжал Иван Андреевич, - так что ты прав,
сержант: генералов без свиты не бывает.
...Иван Андреевич весь день пробыл в частях и подразделениях дивизии.
Работу связи он изучал и проверял непосредственно в боевой обстановке.

* * *

С началом боя потребность в связи была особенно велика. Мой заместитель
по радио полковник Павел Карпович Изюмов неотлучно находился у радиостанций.
Одна из них была развернута вблизи телефонной станции, а для ее расчета на
некотором удалении подготовили небольшое укрытие.
В течение всего дня противник вел сильный артиллерийский и минометный
огонь по нашему НП. Во время одного из наиболее продолжительных огневых
налетов полковник Изюмов решил вернуться на радиостанцию, чтобы обеспечить
передачу важных документов. Долг требовал от него быть там, где решалась
судьба связи...
Накануне, поздно вечером, когда все уже спали, мы вышли с Изюмовым на
улицу и долго бродили вдвоем.
День был облачный, ветреный, а к вечеру прошел редкий дождь. Теперь
прояснилось, на небе высыпали звезды, и на землю лег ровный лунный свет. Шли
мы медленно, старательно наступая на вытянутые черные силуэты собственных
теней. Днем Изюмов получил письмо от жены, и я заметил, что он чем-то
угнетен.
- Павел Карпович, что случилось? Все ли благополучно дома?
- Дома все в порядке... В полном порядке, - повторил он. - Просто меня
грызет какое-то предчувствие. Вот получил от жены три письма. Ни на одно не
ответил. Кажется мне, что мое письмо будет последним, прощальным... и не
могу написать.
- Брось ты, Павел Карпович, это же нервы...
- Знаю, нервы, - рассеянно ответил Изюмов, а сам, будто от этого