"И.Б.Афанасьев, Сергей Жданов. Тегле ("Юрий Кондрахин" #3) " - читать интересную книгу автора

предрешена.
Но есть куда более высокие инстанции, и на самой высшей из них
Кондрахину была предуготована совсем иная участь. Демиурги, творцы всего
сущего, назвали его своим избранником - человеком, которому предначертано
победить Нечто, последовательно и неотвратимо сжирающего Вселенную. Чтобы
победить в будущей схватке, Юрию необходимо стать Бойцом. Каждое новое
задание это шаг к вершинам мастерства.
В первой книге Юрий, вызволенный из тюрьмы Проводником, оказался на
планете Иоракау, населенной людьми-птицами. Это обстоятельство, вкупе с
непосредственными коллизиями, напрямую угрожавшими его жизни, позволило
вчерашнему медику сделать первый необходимый шаг - научиться убивать.
Действия второй книги разворачиваются на сравнительно ограниченной и
знакомой территории - оккупированный Смоленск, Восточная Пруссия, Чехия. Год
1942-й. Юрию придется сойтись в схватке с мистиками, окружившими Гитлера.
Конечно, не со всеми, да и главная его цель - всего один человек, имени
которого до сих пор не знаем и мы сами. Кстати, многие персонажи, равно как
и род их занятий в гитлеровской Германии, абсолютно достоверны.
Третья книга перед вами, пересказывать ее нет необходимости.
Написана и следующая - "Дни без князя". Кондрахин все еще живой, и все
еще человек. А что будет дальше, нам неведомо.

Тщательное размышление показывает, что вся вселенная - это на самом
деле проекция человеческого сознания.

Свами ШИВАНАНДА

Чем долее Юрий Кондрахин пребывал в реальных, но не поддающихся
логическому осмыслению мирах, тем смешнее для него становились жалкие потуги
марксистов-ленинистов объяснить сущее. Особенно это касалось Владимира
Ульянова, чьи труды студенту Кондрахину приходилось в свое время усердно
штудировать, конспектировать и представлять на экзаменах, как величейшее
достижение человеческой мысли. Пустопорожние рассуждения Ильича, то и дело
приправленные любимым словечком вождя мирового пролетариата - "говно",
теперь обрели свой истинный смысл: говно - оно и есть говно. Воинствующая
бездарность, точнее, нет, не бездарность, конечно, какой бездарности удастся
осуществить пролетарскую революцию в крестьянской стране. Но при чем тут
претензии на философию? Особенно, если твои естественнонаучные познания
стремятся к нулю? А вот Фридриха Энгельса Юрий Николаевич признавал. Не
соглашался, но признавал.
На такие раздумья все чаще Кондрахина толкала сама жизнь, начавшаяся
столь буднично, но получившая неожиданное продолжение. Не случись эпизода со
смертью следователя-садиста и последующего ареста, сидеть бы ему сейчас в
окопах Сталинграда, штопать, латать, заматывать километрами бинтов
кровоточащую солдатскую плоть, скромно именуемую санитарными потерями. За
его медико-санитарные подвиги партия Ленина-Сталина щедро бы одаривала его
блестящими орденами и медалями, публиковала бы его смазанные фото в "Красной
звезде". А потом была бы Победа - в разгроме фашизма Юрий не сомневался - и
он, увешанный наградным железом, вернулся бы к гражданской жизни. Кондрахин
представил себя авторитетным - в смысле академического брюшка - профессором,
читающим лекции в институте. И каждая речь его, преисполненная внутреннего