"Анатолий Афанасьев. Командировка (Роман)" - читать интересную книгу автора

В частности, я обязан был следить за всеми отечественными и зарубежными
разработками, хотя бы смежно касающимися тем нашего института, и
составлять подробные сводки, которые сдавал непосредственно Перегудову. У
меня была возможность целыми днями просиживать в залах научных библиотек
и, в общем-то, жить и работать по "свободному графику".
Видимо, именно это Перегудов со свойственным ему мрачным юмором и
определил словами "засиделся без дела".
Самую ценную характеристику директора Никорука тоже, кстати, дал
Владлен Осипович. О Никоруке он так сказал: "Никорук- старая гвардия,
первопроходчик. Таких теперь не делают... Знаешь, Виктор, те, кто пришел
на готовенькое, часто любят предъявлять претензии нашему поколению. При
этом легко забывают, сколько такие, как Никорук, сделали. И при каких
обстоятельствах. Ведь это мы, да, мы, не улыбайся, это мы стояли у истоков
НТР, на почти голом месте стояли. Все, что вы получаете в красивых
упаковках, нам давалось потом и кровью... Многие из вас с прищуром смотрят
на мир, с этаким ироническим подтруниванием, а нам обидно. Вольно и весело
вам теперь так смотреть, быть ироничными и всезнающими, а Никоруку, к
примеру, некогда было заниматься рефлексиями и тешить свое самолюбие
разными интеллектуальными капризами. У него не оставалось времени на
пустяки. Он и ему подобные работали, точно семижильные, и в будущее
смотрели с надеждой и святой верой..."
Я не возражал Перегудову. Если он ошибался в частностях, то в целом
был, конечно, прав. Не понимал он только одного: скептицизм и налет
иронической созерцательности, так свойственный многим моим сверстникам, -
не что иное, как маска, способ самоутверждения, которыми пытаемся мы
замаскировать неуверенность в себе, а порой и зависть к ним, сумевшим
прожить свою жизнь достойно и полнокровно, не взирая ни на какие
обстоятельства...
"Наталья, душа моя, видишь, я уже отвлекся, не подавился ломтем
любовной отравы, нашел себе новую игрушку. Пока я играю не в полную силу,
пока еще с тобой, но скоро заверчусь волчком, и все забудется, выдует кз
головы. А ты что поделываешь, милая? Как поется в давней песенке: "Кто
вам, мадам, теперь целует пальцы?"
В половине восьмого набрал домашний номер Никорука - если спит, ничего,
пора проснуться. В трубку рокотнул мужской голос, и я сразу понял - он.
Интонация добродушно-встревоженная и значительная:
"Слушаю вас!"
- Федор Николаевич, здравствуйте!
- Здравствуйте. Кто говорит?
- Моя фамилия Семенов, Виктор Андреевич. Я из Москвы. Привет вам от
Владлена Осиповича.
Минутная пауза: я вижу, как он подбирает тон ответа, так человек
выбирает книгу на полке - какую почитать перед сном.
Выбрал - отвечает доброжелательно, но с оттенком (чуть подчеркнутым)
снисходительности.
- А-а, что ж, очень рад. И ему взаимно привет.
Да, мы с ним вчера по телефону беседовали. Я в курсе. Значит, опять по
этому прибору?
- Опять, Федор Николаевич, - в моем голосе просьба извинить за
назойливость и глубокое понимание нелепости собственного приезда.