"Николай Иванович Афанасьев. Фронт без тыла " - читать интересную книгу автора

прохладную влагу, наполнявшую лунки от продавленного каблуками мха. Идти
было тяжело, на многих взмокли гимнастерки. И вот на первом же привале среди
наших людей обнаружилось сразу несколько больных, причем все они раньше о
своих болезнях и не заикались.
Не знаю, что сыграло для этих людей главную роль - ночной ли переход,
вид горящего Дно, исчезновение части полка, стремительность продвижения
противника или просто относительная еще близость не занятой немцами земли, -
но они просились назад. Что ж, пусть лучше сейчас, чем там, впереди.
Назваться добровольцем легче, чем стать им в действительности, а обратный
путь еще не закрыт. И мы им не препятствовали.
Между тем пошли уже вторые сутки нашего перехода. Первого и так
богатого неожиданностями. Люди устали. На коротких привалах засыпали
моментально. Тяжелым, ох каким тяжелым оказался этот марш! Изматывало
движение по болотам. Мы двигались в колонне по одному, но оставляли тем не
менее позади себя почти дорогу из размешанной болотной почвы - широкую и
очень заметную. Особенно тяжело замыкающим. Колонна - как гармошка: она то
сжималась, то растягивалась, когда идущие впереди выходили на твердую почву,
и тогда тем, кто шел сзади, приходилось догонять почти бегом.
Отдых не мог быть длительным: надо было спешить в Ясски, на место
встречи с первой половиной полка. И продолжался этот бесконечный марш. Как
поведут себя дальше наши бойцы? Не раскиснут ли? Выдержат? Эти мысли
занимали меня все время.
Помню, как радовался я всякий раз, видя энергию и бодрость моего
заместителя по боевой части Коли Чуднова. Он был молод, черняв, чуть
лысоват. Боевой командир, пограничник. К нашему батальону прикреплен в
первые же дни формирования.
Рассказывали, что в первые дни войны ему пришлось пробиваться на
броневике к окруженной противником заставе и обратно. Туда прорвались
довольно простона максимальной скорости, неожиданно и решительно. Враг, судя
по всему, просто не успел и сообразить, что произошло. Но обратно надо было
двигаться той же дорогой - другой просто не было, - и рассчитывать на
неожиданность уже не приходилось.
Чуднов сделал на заставе все, что было нужно, забрал в машину
нескольких тяжело раненных и тронулся в обратный путь. Он приказал водителю
двигаться опять на максимальной скорости, а когда броневик оказался в зоне
сильнейшего огня, остановил машину и поджег дымовую шашку, которую прихватил
на заставе. Повалил густой дым, противник решил, что дело сделано. Солдаты
бежали к машине. Подпустив их поближе, из броневика открыли пулеметный
огонь, он снова набрал скорость и... прорвался! Чуднов был представлен тогда
к ордену.
Так же спокойно и уверенно действовал он и сейчас. Был весел, общителен
и нравился всем. Я думаю, что в те дни очень многое зависело от таких вот,
как Коля Чуднов, людей - спокойных, смелых, рассудительных и веселых.


* * *

Наконец вышли в заданный район. Большой привал. Для всех, кроме
разведчиков, которые сразу же начали поиск наших товарищей. И...
безрезультатно.