"Нил Аду. Есть контакт!" - читать интересную книгу автора

уборщицы, выглядывали тощие, нелепо вывернутые ноги в оранжевых лосинах. А
обуви совсем не было. Сам незнакомец весь какой-то щуплый, сгорбленный, а
руки у него короткие, зато с длинными, тонкими пальцами. И пальцы эти мелко
и безостановочно дрожали.
"Запойный", - наметанным взглядом определил Антон.
Интерфейс доходяги подтверждал правильность первоначального диагноза.
Лицо даже не синее, а какое-то фиолетовое. Череп абсолютно лысый, губы
тонкие, а глаза - огромные и какие-то безумные. Добавьте к этому сморщенную,
словно чернослив, кожу, крохотный нос пуговкой, почти не заметный в складках
местности, и острые, в форме лаврового листа уши, прижатые к голове, и вы
поймете, какая это была картина маслом.
И весь описанный натюрморт тоже мелко подергивался на длинной, слишком
тонкой для такой нагрузке шее. Да, плющило мужика конкретно. Без дозаправки
может до аэропорта и не дотянуть. И цель визита вырисовывалась все яснее. Но
не мешало бы все-таки уточнить. Может все-таки не с пустыми руками приперся?
- Ну, и что это за чучело? - поинтересовался Антон у Петровича,
поскольку глупо было обращаться к сбежавшему из кунсткамеры экспонату.
Но чучело оказалось говорящим. Оно сделало шаг вперед и произнесло
почти нормальным человеческим голосом:
- Здравствуй, землянин!
Антон хмыкнул. Да, с такой работой и в цирк ходить не обязательно. Но
достойный ответ клоуну сочинить не успел. Петрович оттолкнул брата по разуму
в сторону и взял инициативу в свои руки:
- Помолчи, юродивый, я сам все объясню! Представляешь, Антох, - с
виноватым видом повернулся он к приемщику, - сидим мы с Васькой Сафоновым в
лесочке за его хатой. Здоровье поправляем. И вдруг из кустов этот выходит.
Привет, говорит, земляки! Дайте посмотреть, что это за жидкость у вас в
бутылке? А я ему отвечаю: не беспокойся, братан, та самая! А он все
сомневается. Мне, говорит, в эту... как ее... жизнеобеспечения залить надо.
Во как завернул!
В голосе Петровича послышалось неподдельное восхищение.
- Видать, из интеллигентов. Но я тоже не в капусте найденный, на том же
языке ему отвечаю: вот и у нас с коллегой аналогичный случай. Короче, налили
мы ему полтинничек. Не пропадать же человеку. Сами час назад в такими же
были. А он чуть отхлебнул и кочевряжиться начал. Не, говорит, мне много
надо. Я подшутить хотел, спросил: канистру что ли? А он задумался так, да и
согласился: не меньше. Я его аж зауважал - мелкий, но наглый! Вот что,
братан, говорю, есть тут один человек, который горю твоему помочь сможет.
Только он - не то что мы, за просто так не наливает. Ты ему железяку
какую-нить принеси, а он тебе за нее спиртяшки нацедит. Правильно я говорю?
- Да правильно, правильно, - отмахнулся Антон.
К долгим и путаным рассказам Петровича он уже успел привыкнуть. А
расплачивался с кладоискателями он и в самом деле обычно спиртом. И ему
выгодно, и старателям удобно. Ненужно потом на станцию в магазин тащиться.
- Дальше-то что?
- Сам увидишь, что дальше, - ничуть не обиделся сторож. - Ушел он в
лес, а через полчаса воротился. И с собой вон ту хреновину притащил.
И он показал на лежавший чуть в стороне круглый предмет, больше всего
похожий на крышку канализационного люка. Только не ржавую, а сверкающую
металлическим, чуть ли не зеркальным блеском.