"Джессика Адамс. E-MAIL: БЕЛАЯ@ОДИНОКАЯ " - читать интересную книгу автора

вещами. Пишут на листках бумаги имена своих недругов, нанимают лодку,
выходят в море (там полно женщин со стильными хобби типа мореходства), рвут
эти листочки на клочки и пускают их по волнам. Я могла бы попробовать с
тобой такое, Дэн, но это ничего не изменит. Я могу разорвать тебя на клочки
хоть над проливом Басса, хоть над раковиной в парикмахерской.
Вот это и бесит меня в серийной моногамии. Все так предсказуемо. Если
ты кого-то бросила, тебе светят угрызения совести и чаепития в одиночестве.
А если бросили тебя, то тебе светят злость, нежелание смириться и страх -
плюс чаепития в одиночестве.
Всех своих бывших парней - и бросивших, и брошенных - я могла бы
пересчитать по пальцам на двух руках. Вот только кого считать по левой
руке - той самой, для обручального кольца, - тех, кто меня оставил или кого
оставила я? Показательно, что Бог не снабдил нас третьей рукой - считать
тех, с кем расстались на равных. Наверное, потому, что так не бывает. Ха.
Если бы такие случаи делились поровну. На левой руке, которую я отвожу
Брошенным, можно загнуть пальцы за Леона Мерсера и Энтони Андерсона. На
правой руке, предназначенной Бросившим, числятся Грег Дейли, Филип
Зебраски, Джейми Стритон и Дэниэл Хоукер. Загнуть пальцы за Грега или
Джейми мне ничего не стоит. Но если бы я тронула палец Дэниэла, то завыла
бы на всю парикмахерскую.
Я заметила: когда расстаешься с кем-нибудь, среди всего прочего
случается и вот что. Стоит мелькнуть где-нибудь хоть малейшему намеку на
отношения мужчины и женщины - будь то музыка, кино или телевизор, - сразу
чувствуется пафос. Вот и сейчас по радио крутили какую-то бредовую песенку
(и почему в парикмахерских вечно ловят одну и ту же станцию - ту, где
постоянно гоняют рекламу автомобильных глушителей?). Певица вполне могла бы
оказаться младшей сестрой Билли Джоэла. Такие бессмысленные, нудные баллады
я обычно пропускаю мимо ушей. Словно белую тянучку болтают в ведре. Но
теперь каждая строка песни наполняется глубоким задушевным смыслом. Мне
словно хотят что-то поведать. Боже правый, я даже напрягаюсь, чтобы не
пропустить ни одного слова.
Надо было позвонить Джоди и попросить у нее какую-нибудь настойку от
боли в спине. Еще одна вещь, которую я подметила за четырнадцать лет
расставаний: первые два дня тело ноет так, будто ты еле выбралась из
крупной автокатастрофы.
Стоило бы открыть специальное отделение в больнице. Такое спокойное
местечко, где тебя накачают обезболивающим и подключат электроды ко всем
уголкам мозга, где сохранились воспоминания о Нем. Если разбогатею, завещаю
все деньги фонду, который этим займется. Пусть его назовут Отделением
Любовных Катастроф имени Виктории Шепуорт.
Все, что надо будет сделать, когда Он уйдет, - это набрать номер
"скорой", и вот уже бригада любовной неотложки стоит с носилками под
дверью, готовая вас подхватить. Вырубают вас мощнейшей инъекцией, а
потом... ничего. Проснетесь - забудете, что кого-то такого знали. Не
вспомните даже, на что была похожа его задница. Превосходно.
А если честно, то я боялась, что сойду с ума. Похоже, надвигается
Безумный Месяц Хилари. Кстати, не повлияет ли эта рыжая краска на мозг? Она
наверняка просачивается сквозь поры и наносит какой-нибудь серьезный вред.
Как и все прочее на свете, как и молочный коктейль с шоколадкой "Марс",
который я пыталась приготовить прошлым вечером, и та чашка кофе, которую