"Джессика Адамс. E-MAIL: БЕЛАЯ@ОДИНОКАЯ " - читать интересную книгу автора

ручку, касается языком губ твоей преемницы. Честно говоря, мне совсем
несложно представить такую картинку - нечто подобное со мной однажды и
случилось. Такое всегда случается. И со мной, и с моими подругами. Суровая
правда одинокой жизни.
В один прекрасный день кто-то застукал нырялу Энтони с деловитой на
вид особой - всего-то через несколько месяцев после того, как я выехала из
нашей квартиры. Каких-то пяти минут оказалось достаточно, чтобы мой
тщательно вынянченный имидж одинокой и оттого страшно счастливой девушки
развеялся как дым.
А ведь все было под контролем. Я стала чаще выбираться на люди, дольше
возилась с макияжем по утрам - почему бы и нет, если живешь одна. И вот
кто-то увидел Энтони вместе с этой деловой мымрой - и меня источила
ревность. Одно время я даже тревожилась, не заработаю ли рак.
Хоть я и не питала иллюзий насчет Энтони, понимая, что мы с ним не
пара, все же одному богу ведомо, сколько времени я провела у телефона,
выплакивая душу своим подругам. И ведь ненавидела урода так, что швыряла
его барахло для подводного плавания через всю спальню. Но никогда в жизни
мне не хотелось нырялу Энтони больше, чем в тот день, когда он появился под
руку с деловой девицей.
Я проделала все, что принято в таких случаях. Звонила и вешала трубку.
Находила самые заурядные, самые безликие вещицы типа его векселей и таскала
их с собой на работу, чтобы вдоволь повздыхать над ними во время обеденного
перерыва. И знаете что? Теперь все это началось по новой. Потому что я
наверняка знаю: Дэн, мой любимый и единственный Дэн способен переживать
лишь несколько недель от силы. Стало быть, если у него нет меня - значит,
есть другая. И только вопрос времени, когда кто-нибудь увидит их вместе и
кинется мне звонить. Или - наихудший вариант - увижу их сама.
В парикмахерской этим утром народу было битком; у меня за спиной даже
сооружали свадебную прическу невесте. К невестиному креслу, похоже,
стянулся весь персонал. Я разрывалась между стремлением подойти к ней и
полюбопытствовать, как она ухитрилась дотянуть до финишной прямой, и -
признаюсь со стыдом - страстным желанием заблевать ее белые замшевые
туфельки.
Вот интересно, а не был ли Дэн моим последним шансом? Если верить
статистике - нет. Судя по последним данным о разводах (а Хилари, такая же
холостячка, как и я, просидела вчера весь вечер, раскапывая для меня эту
статистику), у каждой одинокой женщины от тридцати до тридцати восьми лет
шансов подцепить отчаявшегося сорокалетнего разведенца - три к одному.
Хоть вставай на парикмахерское кресло да объявляй публике
оптимистичные новости. И размалеванной блондинке с перьями в волосах - вон
той, что явно наврала парикмахерше про свидание сегодня вечером. И
забившейся в угол подружке невесты, прибывшей сюда моральной поддержки
ради. Я-то знала, о чем думает эта подружка: а произойдет ли это
когда-нибудь со мной? Хоть когда-нибудь? Пусть даже в 2040 году? Найдется
ли и для меня пара белых замшевых туфелек?
Конечно, Хилари права, и где-то он есть, этот сорокалетний разведенец.
Хилари - библиотекарь, и уж в чем в чем, а в статистике кое-что смыслит.
Что меня беспокоило, так это смогу ли я влюбиться в разведенца, когда мы
наконец встретимся. Или вообще в кого-нибудь. Ведь я совершенно определенно
любила Дэна. И до сих пор люблю. Сколько нужно набить синяков, чтобы