"Аркадий Адамов. Круги по воде ("Инспектор Лосев") " - читать интересную книгу автора

этой тетки. Он ей все и рассказал. Женька то ли что-то проворонил, то ли
допустил какие-то злоупотребления или даже хищения. Никто толком ничего не
знает, всякие разговоры идут. Но ему грозил суд. Вот он и покончил с собой.
Милиция констатировала самоубийство.
Степан говорил отрывисто, глухо, еле сдерживая волнение. Про чай он
забыл, и тот стыл в стакане. Степан курил одну сигарету за другой и, каждую
минуту прерывая себя, обращался к Виталию с гневным вопросом:
- Ты можешь себе это представить?.. У тебя в голове это умещается?..
Ну, ведь чушь, чушь, верно?
Виталий оглушенно молчал. Он всего этого действительно не мог
представить. Чтобы Женька Лучинин что-то похитил? Чтобы его судили? Чтобы,
наконец, он покончил с собой?! Нет, это действительно чушь! Этого быть не
может!
Он так потом и сказал:
- Этого быть не может!
- Но тогда... Что тогда? - настороженно спросил Степан. - Ведь в
живых-то его нет. Это факт.
- Надо выяснить, как все случилось. По нашим каналам.
- Так ведь именно "ваши каналы" и утверждают, что это самоубийство.
Степан не скрывал насмешки.
- Попросим еще раз разобраться. Повнимательнее.
- Слушай! - вспылил Степан. - Не притворяйся наивным! Они что,
по-твоему, сами себе враги?
- Я не притворяюсь. И наивных у нас нет. В конце концов, поедет
кто-нибудь из министерства.
- Ты сам должен поехать! Ты знал Женьку! Это твой долг, черт возьми!
Товарищеский, человеческий, гражданский, какой хочешь!
Елена Георгиевна нервно вязала, время от времени с тревогой поглядывая
на сына. Внезапно она отложила вязанье, двумя руками поправила пышные
белокурые волосы с еле заметкой сединой и строго, как, вероятно, говорила
со своими пациентами, сказала:
- Степа прав, Витик. Это тебе и папа скажет.
- Меня никто не пошлет, - буркнул Виталий.
- Пошлет! - запальчиво возразил Степан и энергично взмахнул рукой. - Мы
твоему министру письмо написали, если хочешь знать! Всем бывшим классом! И
не мы одни! Из Окладинска, говорят, тоже писали. И откуда-то еще. Не верят
люди! Многие не верят!
- Найдут неопытней, кого послать.
- А мы просим тебя. - Степан вскочил со стула, сопя прошелся по комнате
и остановился перед Виталием. - Пусть пошлют еще кого-нибудь. Но и ты должен
поехать. Обязательно! Именно ты! - он ткнул Виталия в плечо толстым пальцем.
В соседней комнате зазвонил телефон. Елена Георгиевна поспешно
поднялась со своею места.
Друзья, прислушиваясь, на минуту умолкли.
- Вера Афанасьевна, - первым догадался Степан. - Иди, иди...
Виталий со вздохом отодвинулся от стола и направился к двери.

Мать передала ему трубку.
- Слушаю вас, Вера Афанасьевна, - немного смущаясь по давней привычке,
сказал Виталий.