"Виктория Абзалова. Давай согреем звезду (Дорога в ночь)" - читать интересную книгу автораидиот, что он не так понял... Что она захочет ему вообще что-то объяснять
или позволит увидеть наконец сияющие переливы ее истинных чувств. Лизелла не ждала его ни около официальной залы, ни в беседке, ни в комнатах, и не появилась вообще. Дамир хотел ее найти, но остановил себя: зачем собственно, требовать объяснений? Тебе не хватило? Даже если отбросить полную определенность смысла услышанных фраз, какое он имеет право... Вчерашний вечер был даже не началом, - намеком на него, призраком мечты, не больше. Что он скажет? Что все готов отдать за его повторение? И выставить себя еще большим посмешищем. Быть может, он даже позволит убедить себя в желаемом, и ввяжется в липкую паутину фальшивых игр и интриг с Советом. Дамира замутило. Надежда сменилась горечью унижения и обманутого доверия, досадой на себя. Повелся на нежный голосок, расцвел полевым цветочком... Можно понять ненависть к врагу, ярость, снисхождение к слепцу или даже презрение за что-то - да что угодно, но так... С бездумным равнодушием и где-то с азартом - вытряхивать душу, что бы потом топтаться по ней ногами... Когда он только научится чему-нибудь! Видно, разнежил тебя мастер, Райнарт с Гейне, укке, остальные... Он уезжал и радовался, что ему есть куда ехать, что есть места, где в нем видят не подозрительный объект изучения, с которым можно обойтись как угодно, а ученика, сына, брата, возлюбленного наконец! И не понимал, зачем тогда послал Хагена кружить над ставкой светлых. Пусто. Вчерашнее воодушевление, радостное предвкушение, предчувствие чего-то необыкновенного, лихорадка сумбурных мечтательных образов, сменились А холодный рассудочный голос спрашивал, добивая последним ударом милосердия: может быть, все даже к лучшему? Представь, что это лишь досадное недоразумение. Сейчас, немедленно - вы встречаетесь, и найденное понимание отзывается лавинной облегчения, затем следует наконец долгожданный поцелуй и ночь нежности, любви и страсти, что бы... Что бы что? Если из их встречи с Лизеллой выросло бы нечто большее, чем горько-сладкое воспоминание, - что бы он смог предложить ей, кроме себя драгоценного? Надолго бы этого хватило, обернувшись затем взаимными упреками и разочарованиями? Какое будущее могло быть у их любви? Сойдись Лизелла с ним в открытую, - нет сомнений, что это перечеркнуло бы всю ее привычную жизнь. Ее коллеги и "товарищи по цеху" не смирились бы с таким фактом: его может и готовы терпеть, но не больше... А если все же начнется конфликт - он ведь сейчас с огнем играет: и в прямом, и в переносном смысле! Того ли он хотел для нее... Так не лучше ли оставить все как есть, не мучая объяснениями ни ее, ни себя, и оставляя крохотный шанс для надежды, что обмана все же не было. Что обман - запавшие в душу слова. * * * Дамир прошел мимо нее, не заметив, и пока она набиралась решимости, что бы последовать за ним, извиниться, оправдаться, ее вызвал лорд Робер. После приватного разговора с ним и с Рузанной, Лизелла почувствовала себя еще хуже: словно ее в довершении ко всему еще и вываляли в грязи. На смену |
|
|