"Ахмедхан Абу-Бакар. Кубачинские рассказы" - читать интересную книгу автора

- В этом доме, отец, живет много писателей, - начал было я, не
припоминая, чтобы когда-нибудь встречался со стариком. Начал и тут же
одернул себя; как можно обидеть гостя подозрением, что он нежеланный.
- Входите, прошу вас!..
- Салам-алейкум, Мирза, сын Байрама! - сказал старик и посторонился,
чтобы вошли остальные.
- Это моя жена, а это наши дети. Не подумайте, что здесь все, дома еще
трое остались. Старший, да не минует его счастье, на заводе сепараторов
работает лекальщиком. Еще вчера вы по телевизору видели. Дочь - в школе
средней, сынок тоже учится. - Старик, говоря это, повесил свое длинное
мешковатое пальто с воротником из меха медведя-шатуна прямо на счетчик, сел
на пол и начал стаскивать свои грязные сапоги - видать, сегодня они отшагали
не мало по осенней слякоти.
Его жена, придерживая одной рукой грудного ребенка, раздевала девочку
лет семи и мальчугана, рвущегося из ее рук в комнату, где Заур уже гремел
игрушками.
- ...Простите нас, что нанесли столько глины... Живем на окраине, не
вини нас сынок, не дотянулись пока руки до наших улиц, а хорошо у тебя дома,
сынок, уютно... И твоя жена, я заметил, добрая женщина... Дети у тебя есть?
- Два сына. Старший в школе, а младший, Заур, слышите, уже плачет,
что-то не поладил с вашим...
- Эй, цыц! Не обижайте, это же ваш младший брат! - старик уже взялся
было расстегивать узкий ремешок на рубахе.
- Ничего, сами разберутся. Скажите, как зовут, отец?
- Жене моей муж, или просто "эй!", детям отец, соседям сосед, а тебе
родственник. Звать меня Хажи-Али. Помнишь, был такой род в нижнем ауле -
Куцул...[2] Зачем прозвали наш род Куцул, когда добра в жизни никто не
черпал... Мы, куцулы, все кузнецы или лудильщики; кузнецы ковали чужих
лошадей, лудильщики лудили чужие котлы...
В комнату вошла моя жена, поставила на стол чайник, тарелку с хлебом,
сыром. Странные эти существа, наши жены: утром хмурилась, а сейчас глаза так
и сияют.
- Спасибо, красавица, - сказал старик, обращаясь к моей жене, - лучшей
еды я не знаю. Только прошу тебя, дай по куску хлеба с сыром моим шалопаям
да жене моей - она будет говорить, что сыта, - не верь ей, ушли утром, не
позавтракали, у нее молоко может потеряться...
- А выпить у нас ничего нет? - спросил я у жены, хотя при одном только
слове "выпить" - будь то коньяк или слабое сухое - у меня где-то под ребрами
начинало все дрожать.
- Есть, дорогой... Что хотите выпить?..
- Спасибо. Я не пью, красавица. Вот только если покурить...
- Пожалуйста, почтенный Хажи-Али, вот пепельница, вот сигареты
"Дымок"... - я зажег спичку. И все-таки кем же мне доводится почтенный
Хажи-Али? Послушаю, может быть, что прояснится.
Гость достал из старого замасленного кисета табак, скрутил цигарку и
запыхтел, пуская клубы дыма.
- Сыр у вас горький, лучше сыра не бывает. Предложи мне жареного
фазана - я изберу сыр и хлеб. Недаром один горец сказал: в жизни самое
главное - горская брынза и кусок пшеничного хлеба! Мудро сказал!
Он еще что-то продолжал говорить - знаете, когда хурджин продырявится,