"Ахмедхан Абу-Бакар. Кубачинские рассказы" - читать интересную книгу автора

девочка уже успела разжечь огонь.
Батыр достал спрятанную с вечера картофелину, разломил ее пополам и
протянул одну половину матери.
Пламя осветило лицо покойницы. Девочка посмотрела на лицо матери и
испугалась.
- Мама!.. Мама!.. Мама! - позвала Жавхар и заплакала.
Заплакал и Батыр. Жавхар бросилась к Юсуфу. Но Юсуф молчал. Жавхар
натянула рваненькие носки, вышла из сакли и встала у ворот, не зная, что же
дальше делать.
Мимо проходила женщина. Девочка закричала:
- Зазаадай, зайди, пожалуйста, к нам...
Зазаадай была из рода Рустамовых - тех самых, на которых работали
многие аульские бедняки. Она даже не взглянула на девочку.
Жавхар всхлипнула и пошла назад в саклю, кулачком утирая глаза. В
комнате она еще раз окликнула мать, но мать и теперь не отвечала.
Ребятишки сгрудились в углу, один подле другого, и затихли.
Время шло, никто не заходил к сиротам.
Юсуф, когда первый испуг у него прошел, задумался над тем, что ведь он
теперь хозяин этой сакли и самый старший из троих... Он вспомнил, что от
холода и голода недавно вымерла вся семья Мусакаевых. И с ними может такое
случиться. Вспомнил, как ему тяжело было решиться просить милостыню в первый
раз, как подрался с Касумом и как потом родители Касума избили его.
"Почему, - думал Юсуф, - у одних есть все, а у других - ничего? На одних
дорогая красивая одежда, а на других только овчинные шкуры на голом теле?..
И что теперь делать? Если бы не зима, можно было бы собирать дикие фрукты, а
зимой как быть? Я ведь старший, на мне сестренка и брат..."
Время приближалось к полудню, но в саклю так никто и не постучался,
будто все забыли о ней и о ее обитателях.
Юсуф и Жавхар молча глядели друг на друга, и некому было их утешить.
Маленький Батыр ничего не понимал, но, глядя на опечаленных брата и
сестру, тоже плакал.
- Есть хочется, - сказал он наконец.
- Испеките остатки картошки. Я скоро вернусь, - сказал Юсуф,
подпоясывая бечевкой отцовскую шубу, и уже собрался было выйти, как снаружи
послышался стук.
Кто-то подошел к двери, толкнул ее ногой и вошел в саклю.
- Хасан-ази[1] идет, Хасан-ази! - обрадовался Батыр.
Хасан-ази от рождения слепой, как говорят горцы - родился в час, когда
аллах был сердит. Он двоюродный брат Али. Зная, что жена Али болеет, он
частенько приходил проведать семью двоюродного брата, рассказать о своих
бедах, послушать об их горе. И теперь он пришел поведать о том, что вчера к
нему пришла еще одна беда. Единственного сына искалечила рухнувшая от
сырости стена. Хорошо еще, что остался живым.
- Ну что поделываете? Как здоровье, Патимат? - спросил Хасан-ази, входя
в комнату.
В ответ он услышал только рыдания детей, кинувшихся к нему, как цыплята
к наседке.
- Беда, о всесильный, будь же милосердным! - воскликнул Хасан-ази и,
передав одному из ребят свою палку, ощупью стал искать место, где лежала
покойная жена двоюродного брата.