"Ахмедхан Абу-Бакар. Кубачинские рассказы" - читать интересную книгу автора Итак, все было готово. Только Хашим казался немного ошеломленным. Хотя
гостеприимство горцев ему не в новинку, он все же не предполагал, что неожиданный его приезд будет встречен таким пышным пиршеством. И, чего греха таить, это льстило Хашиму. Но... в ту самую минуту, когда Пурша не спеша наполнял чарки вином, Зейнаб вдруг с затаенной улыбкой в уголках губ поставила перед Хашимом тарелку с кильками, с перышками зеленого лука и ломтиками лимона. А по обе стороны тарелки нагромоздила гору ножей, вилок и ложек. И такой дружный, веселый хохот огласил комнату, что казалось, того и гляди, потолок обвалится. Громче всех смеялся Хашим. А Пурша не унимался: - Не стесняйся, Хашим, ты же любишь рыбку, ешь на здоровье. С дороги, надо думать, проголодался. Сказал и сам подхватил кусок баранины, такой большой, что тень от него легла на грудь. Смачно вгрызся в дымящееся мясо ровными крепкими зубами, подмигивая окружающим, стал аппетитно уписывать его за обе щеки. Перед горой вареной баранины килька казалась игрушечной рыбкой. Хашим смеялся безудержно: - Ах, негодник! Запомнил! А? Ну и ну! 1973 БЕГЛЕЦ В беде ли ты Иль в радости великой, О человек. Храни доброту. Из горской песни Он бежал... А за ним никто не гнался - ни зверь, ни человек. А если бы и гнался или зверь или человек, он бы сам отдался на растерзание. Отдался бы! Зачем ему жизнь? Зачем? Он потерял все самое дорогое. Постойте, а разве жизнь - не самое дорогое? Не надо торопиться с ответом на этот вопрос. Пусть скажет сам беглец. - Люди, послушайте меня, и вы поймете, что бывает дороже собственной жизни... Он перестал бежать. Он стал шагать, прижав руку к сердцу. Он ничего не видел перед собой - ни тропы, ни дороги - шел напрямик через рытвины, камни, щебнистую осыпь. Шел там, где не оставили следа ни арба, ни нога человека. И не ведал он усталости; тяжкое горе убивает мысль, но не останавливает ног. Он лишь находил время смахивать рукавом пот с лица да переводить дыхание. |
|
|