"Сергей Абрамов. Ведьмин столб" - читать интересную книгу автора

- Теперь да. Сердце остановилось. Ни дыхания, ни пульса нет.

- Так похороним его здесь. Засыплем этой хрустальной щебенкой.

Так мы и сделали, торопясь и все время оглядываясь, не исчезло ли облачко.
Но серый дымок от невидимого костра в десяти метрах от нас все еще неподвижно
висел, едва касаясь сверкающей под ним россыпи.

- Гвоздь полный чемодан ими набил, - сказала я, бросив на могилу последнюю
горсть алмазов; тогда я все еще не знала, как называть эти похожие на
неотшлифованные бриллианты камешки.

Берни с сердцем отшвырнул свой чемодан ногой.

- А мы не будем! Я тебе потом скажу, что это за камни. Боюсь, что сходство
с бриллиантами, хотя и полное на первый взгляд, все-таки кажущееся. Я взял с
собой для исследования горстку.

Я тоже сунула в карман жакета несколько камешков покрупнее, и мы побежали
к дымчатому облачку, в котором только что исчез, буквально растаял Гвоздь. Оно
сомкнулось и вокруг нас, но исчезли уже не мы, а все окружающее с почти
невыносимым блеском хрустальных скал, уступов и россыпей, заменявших здесь и
небо и землю. Мы же увидели знакомый темный тоннель с упругими, почти
неощутимыми "стенами", к которым нельзя было прижаться, но в которые можно
было вдавиться, втиснуться, как в поролоновый ковер, отвечавший мягким,
упругим сопротивлением, едва вы ослабляли ваши усилия. Два встречных воздушных
потока шли в том же направлении: слева - встречая нас, справа - легонько
подталкивая сзади. Ощущение было то же, как и тогда, когда мы вошли в этот
тоннель из нашего пространства и времени, словно эту длинную кишку повернули
на сто восемьдесят градусов, и сердце снова спасало нас от участи остаться
здесь навсегда. Я филолог, а не естественник и потому даже не пыталась искать
объяснений этому феномену, столь же загадочному, как и все происшедшее.

В полутьме коридора Гвоздя уже не было видно, должно быть, он спешил, не
оглядываясь и не окликая нас, торопясь скорее добраться до выхода. Но Берни не
спешил. Удивительно чуткий и внимательный человек. Даже в самых необычных и
рискованных ситуациях он прежде всего стремится помочь товарищу. Кто я ему? Не
жена, не дама сердца - случайный попутчик, не больше, а он, прежде чем
броситься в глубь коридора, взял меня за руку и сказал:

- Не торопись. Осторожность прежде всего. Прижимайся вплотную к "стенке",
втискивайся в нее, дави - и так шаг за шагом. Не выпускай моей руки, мне будет
трудно помочь тебе, если отстанешь.

Так мы шли, казалось, не минуты - часы. Я ни о чем не вспоминала, ничего
не предполагала, ни на что не рассчитывала. Только ползла по странно зыбкой
"стене", как улитка. Впереди так же полз, переступая с ноги на ногу, Берни; я
не слышала его слов - может быть, он и не говорил ничего, - только чувствовала
судорожное, застывшее сжатие руки. Где-то впереди вдруг грохнул выстрел. И тут
же другой, третий, мгновенная автоматная очередь. Гвоздь? Или в него? Мы