"Сергей Абрамов. Волчок для Гулливера (Авт.сб. "Канатоходцы")" - читать интересную книгу автора

- Разве лифты оплачиваются?
- Конечно. Специальные компьютеры высчитывают число поездок, определяют
стоимость и зачисляют в твою графу расходов.
- Расчетливо, - скривился Майк и переменил тему: - А сейчас куда?
- К тебе. На триста семидесятый. Уровень - экстра-класс. Парк больше
нью-йоркского. А этажом ниже - твой департамент; шагай пешком, лифта не
нужно. Кстати, учти: "мгновенником" не поедем - спешить некуда, а
баловство дорогое. Поедем на сплошной ленте: посмотришь по крайней мере
все транспортные связки. И не забывай, что король транспорта - я.
Прошли галерею лифтов, широкую, как городская улица, и пестревшую
расцвеченными по спектру дверьми. Выбрали синий.
- Скорость так себе, - пояснил Джонни, - зато все увидишь: шахта
прозрачная.
Лифт не то чтобы медленно, но и не очень быстро пополз вверх сквозь
высокие - метров до четырех - этажи. Синева двери поблекла и приобрела
прозрачность стекла, позволяя увидеть то уголок большого конференц-зала,
то магазина, похожего на суперрынки больших городов, то автоматического
машинного цеха без единого человека, но со множеством белых, далеко
отстоящих друг от друга дверей ("Квартиры", - шепнул Джонни), и коридоры с
цветными дверями ("Горизонтальные лифты: видишь - половина черная,
половина цветная"), и даже настоящий лес с высокими кленами и сосняком
("Целых три уровня - дивись, друг!"), незнакомым подлеском и дорожками,
припудренными красноватым песком. А лифт все шел: триста семидесятый этаж
- целое путешествие. По пути увидели и футбольное поле с довольно высокими
трибунами ("Тысяч на сорок", - подсказал Джонни), и бассейн с песчаными
пляжами под полосатыми тентами от солнца ("Искусственного, должно быть", -
подумал Майк) и загорелыми купальщиками в плавках и бикини. Наконец лифт
затормозил, дверь засинела и раздвинулась, выпустив их на неширокую улицу
с ярко освещенными витринами магазинов. Майк тотчас же подметил, что
довольно малочисленные прохожие если и заходили в магазин, то на витрины
не заглядывались, как это обычно бывает в фешенебельных кварталах больших
городов, где покупатели обычно ездят на автомобилях, а пешком
прогуливаются, чтобы поглазеть на витринные выставки. Здесь ездили на
лифтах, а пешком ходили только для моциона, мысленно отметил Майк, пройдя
пятидесятиметровую улицу и свернув в переулочек, напоминающий коридор на
океанском лайнере. Одну из дверей его рыжий спутник открыл без ключа,
набором цифр на панели, и тут же сбил рычагом цифровой пропуск: "Сам
придумаешь". Тем и закончилось вознесение Майка в его трехкомнатный рай на
триста семидесятом уровне.
- Почему, кстати, уровне? - спросил он.
- Первая заповедь доминиканца: избегать шаблонов. А ты теперь
доминиканец.
- Не понимаю.
- Всех, кто служит Доминику Лабарду на высшем уровне, именуют
доминиканцами.
- Моего шефа у Притчардсов звали Тамплем, но тамплиером [доминиканцы и
тамплиеры - монашеские ордена у католиков] я не был.
Джонни прикрыл рукой рот Майка и шепнул еле слышно:
- Тес!.. Ни слова больше, следуй за мной! - и громко добавил: - Все,
кто подчинен Доминику Лабарду, влюблен в него безоговорочно. Ты тоже