"Федор Александрович Абрамов. Пути-перепутья ("Пряслины" #3) " - читать интересную книгу автора

Федор Александрович Абрамов


Пути-перепутья

Пряслины #3

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ


ГЛАВА ПЕРВАЯ


1

Все, все было как наяву, все до последнего скрипа, до последнего шороха
в заулке врезалось в память...
Ночью они с Иваном спали крепким, спокойным сном, и вдруг топот и
грохот в сенях, будто стадо диких лошадей ворвалось с улицы, потом с треском
распахнулась дверь, и на пороге - Григорий, бледный-бледный, с наганом в
руке. "Вот он, вот он! - закричал Григорий. - Хватайте его!" И Ивана
схватили. Петр Житов (так и заверещал немазаный протез), Федор Капитонович,
Михаил Пряслин... А она, жена родная, не то чтобы кинуться на защиту мужа -
слова выговорить не могла...
- Ну и приснится же такое, господи! - Анфиса перевела дух и первым
делом заглянула в кроватку сына: у Родьки прорезывались зубы, и он уже
который день был в жару.
В мутном утреннем свете - в окна барабанил дождь - она увидела
долгожданную улыбку на лице спящего сына, услыхала его ровное дыхание, и
блаженная материнская радость залила ее сердце.
Но радость эта продолжалась недолго, считанные секунды, а потом ее
снова сдавила тоска, страх за мужа.
Ивана вызвали в райком на совещание три дня назад, и вот - небывалое
дело - не то что его самого, весточки никакой нет. Она все передумала за это
время: заболел, уехал в показательный колхоз (есть такой возле райцентра,
возят туда председателей), укатил на рыбалку с Подрезовым (второй год у
Ивана какая-то непонятная дружба с первым секретарем райкома)... Но сейчас
на все это она поставила крест. Сейчас, после того как ей приснился этот
страшный сон, она была уверена: с Григорием поцапался Иван.
- О, господи, господи, - расплакалась вдруг Анфиса, - да кончится ли
это когда-нибудь?
Шестой год она живет с Иваном, Родька скоро на ноги встанет, а она все
еще Минина и Родька Минин...
Она еще как-то понимала Григория, когда тот отказывал ей в разводе
попервости, - где сразу обуздаешь свое самолюбие? Но теперь-то, теперь-то
чего вставать на дыбы?
И вот они с Иваном порешили: еще раз по-хорошему поговорить с
Григорием, а ежели он и на этот раз заупрямится, подать в суд. И пускай
Григорий срамит ее на весь район, пускай на всех перекрестках чешут языками.
Покормив проснувшегося сына, Анфиса встала, затопила печь и, посмотрев