"Федор А.Абрамов. Жила-была семужка (Северная сказка)" - читать интересную книгу автора

Дни потекли серые и однообразные. Дожди. Ненастье.
Мутные, затяжные рассветы по утрам. Красавка "сбилась с ног": ей надо
было и добывать для себя еду, и остерегаться речных хищников, и навещать
семгу.
И вот случилось так, что однажды пришла Красавка к убежищу семги, и там
ее не оказалось.
День и два бегала Красавка по плесу, искала свою родственницу. Шел
дождь. Качались валы. Рыбы сиротливо жались к корягам и камням. И никто из
них не знал, куда девалась семга.
В конце концов Красавка отыскала ее на приплаве у нижнего порога. И все
тут было точь-в-точь как в прошлом году: в дресвяной яме, тяжко ворочаясь,
лежала семга, над ней, самозабвенно извиваясь, колдовал розовый Крюк,
распуская белый шлейф, а внизу, в пороге, с разинутыми пастями толклись
налимы, юркие хариусы, пестрятки.
- Ах, как я рада, что снова вижу вас! - сказала Красавка, подплывая к
семге. - А я так волновалась, так волновалась. Почему вы ушли, ничего не
сказав мне?
Семга молчала. Красавка из деликатности отошла в сторонку. А потом,
когда семга вылезла из копа и стала зарывать его дресвой, она снова
подплыла к ней:
- Вы сейчас в море? Возьмите меня с собой.
- Тебе еще рано. У тебя не хватит сил. О, это далекий-далекий путь. И я
сама боюсь его.
- Ну так оставайтесь здесь. Я бы все-все стала делать для вас.
- Не говори глупостей. Я задохлась бы в этой речонке.
Развернувшись, семга устало сказала: "Прощай" - и, подхваченная
стремниной, стукаясь головой и телом о камни, покатилась в порог.
Глухая тоска сдавила сердце Красавки. Она смотрела туда, в пенистую
горловину порога, в котором только что исчезла семга, и с ужасом думала о
том, что ее ждет впереди. Духота, темень, вечный страх перед щукой и
налимом... А там где-то море, простор. И солнце, много солнца.
Нет, она не может больше оставаться в реке. Нет, нет!
Красавка напружинила мускулы и очерти голову кинулась в клокочущую
пасть буруна.
Шумные, рокочущие пороги, широченные плесы, бездонные ямы... И нет им
ни конца, ни края.
Старая семга, израненная, изможденная, с растрепанными, измочаленными
плавниками, казалось, совсем обессилела. В бурных порогах ее вертело, как
щепку, било о камни. Но она все плыла и плыла...
Самое трудное для Красавки было добывать еду.
Впрочем, пока они плыли маленькой речкой, она еще коекак справлялась с
этим: там схватит букашку, тут подцепит какого-нибудь червяка.
Но вот они вошли в большую реку, и Красавка приуныла. Голод терзал ее.
Правда, она ухитрялась иногда свернуть на отмель и схватить какого-нибудь
жучка. Но разве это еда?
Однажды, когда они шли угрюмым, глубоким плесом, старая семга вдруг
обернулась:
- Идешь все-таки?
Красавка смутилась-она ведь думала, что старая семга до сих пор не
заметила ее.