"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу автораувидел, что его чисто выбритый подбородок слегка обрюзг. В обоих лицах Маати
заметил что-то знакомое. Поэт принял старую позу, первую, какой его научили в школе. - Быть с вами рядом - великая честь, высочайший дай-кво! Дай-кво крякнул и указал на него незнакомцам. - Это он. Мужчины ощупывали его взглядом, как купцы - борова. Маати представил себе, что они видят: тридцать зим с небольшим, залысины, животик. Неженка в одеждах поэта, безвестный изгой... Он почувствовал, что краснеет, стиснул зубы и принял позу приветствия, стараясь не выказать ни гнева, ни стыда. - Думаю, мы не встречались, но если я неправ, простите, не припоминаю. - Мы не встречались, - ответил грузный. - Мозгляк какой-то. - Худощавый подчеркнуто повернулся к даю-кво. Грузный нахмурился и бегло изобразил извинение. Соломинка утопающему, но Маати был благодарен и за пустую вежливость. - Присаживайся, Маати-тя! - Дай-кво указал на стул. - Нам нужно кое-что обсудить. Скажи, что ты слышал о событиях в зимних городах? Маати присел. Дай-кво наполнил его пиалу. - Я знаю только то, что говорят в чайных и у печей. В Сетани бунтуют стеклодувы: хай Сетани поднял налоги на вывоз кухтылей. Правда, никто не воспринимает их всерьез. В Амнат-Тане будет летняя ярмарка. Ходят слухи, что они хотят переманить купцов из Ялакета. А хай Мати... Маати замолчал: теперь он понял, почему эти люди покачались ему знакомыми! Дай-кво двинул красивую керамическую пиалу по гладкой столешнице. Маати рассеянно изобразил благодарность, но пиалу не взял. конец. Недавно убили его старшего сына. Отравили. Что говорят в чайных и у печей на этот счет? - Что убийца нарушил обычай, - ответил Маати. - Уже тринадцать зим, с Удуна, ни один хайемец не опускался до яда. Но оставшиеся братья не признали вину, так что... Боги! Вы... - Видите? - Дай-кво усмехнулся худощавому. - На вид не очень, но горшок на плечах варит. Да, Маати-тя. Человек, который залез с сапогами на мое окно, - Данат Мати. А это его старший брат, Кайин. Они не ополчились друг против друга, а прибыли ко мне, чтобы посоветоваться. Они оба не убивали своего старшего брата Биитру. - Они... вы думаете, что это Ота-кво? - Дай-кво говорит, вы знали моего младшего брата, - сказал толстяк Данат, присев с незанятой стороны стола. - Расскажите про Оту. - Мы не встречались много лет, Данат-тя. Он жил в Сарайкете, когда... когда погиб старый поэт. Работал грузчиком. С тех пор я его не видел. - Он был доволен жизнью? - перебил худой, Кайин. - Вряд ли хайскому сыну нравилось таскать тюки в порту, и от клейма он отказался... Маати взял пиалу и поспешно отхлебнул, пытаясь выгадать время. Чай обжег язык. - Ота никогда не говорил, что намерен занять отцовское место. - А он стал бы с вами откровенничать? - спросил Кайин с едва уловимой издевкой. Щеки Маати снова заалели, но дай-кво ответил за него. - Стал бы. Ота и Маати были близкими друзьями, хотя, как я понимаю, |
|
|