"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Хождение за три мира (Авт.сб. "Тень императора") (детск.)" - читать интересную книгу автора

зубоврачебное? Так бормашинки нет. Где такое кресло найдешь? В театре -
нет, в кино - тоже нет. Может, в самолете, в пилотской кабине? А где
штурвал?
- Похоже на электрический стул, - сказал я.
- Еще бы. Точная копия.
- А шлем вы мне тоже наденете?
- А как же? Смерть наступает через две минуты. - Глаза его лукаво
блеснули. - Клиническая смерть. Потом воскрешаем.
- Не пугай, - засмеялся Никодимов и повернулся ко мне. - Вы журналист?
Я кивнул.
- Тогда прошу: никаких корреспонденции. Все, что здесь узнаете, еще не
созрело для печати. Кроме того, опыт может быть и неудачным. Вы ничего не
увидите, и мы ничего не заприходуем. Ну, а когда созреет, обязательно
привлечем вас. Обещаю.
Бедный Кленов! Его мечта об очерке уплывала как сон.
- Ваш опыт имеет прямое отношение к моему рассказу? - осмелился
спросить я.
- Геометрически прямое, - отрубил Заргарьян. - Это Павел Никитич
осторожничает, а я прямо говорю: неудачи быть не может. Слишком очевидны
показатели.
- Да-а, - задумчиво протянул Никодимов. - Хорошие показатели. Так это с
вами приключилась стивенсоновская история? - спросил он меня. - Вы ее так
и объясняете: Джекиль и Гайд, да?
- Конечно, нет. Я не верю в перевоплощение.
- А все-таки?
- Не знаю. Ищу объяснений. Ищу его у вас.
- Разумно.
- Значит, есть объяснение?
- Да.
Я вскочил.
- Сядьте, - сказал Заргарьян, - или, вернее, пересядьте в это пугающее
вас кресло. Уверяю вас, оно гораздо удобнее вольтеровского.
Мягко говоря, я поднялся не очень решительно. Это чертово кресло меня
определенно пугало.
- Все объяснения после опыта, - продолжал Заргарьян. - Пересаживайтесь.
Да смелее, смелее! Зуб рвать не будем.
Я сразу же утонул в кресле, как в пуховой перине. Возникло ощущение
какой-то особенной легкости, почти невесомости.
- Протяните ноги, - сказал Заргарьян. Видимо, он и руководил опытом.
Мои подошвы уперлись в резиновые зажимы. Головы коснулся бесшумно
опустившийся шлем. Он обхватил лоб неожиданно легко и удобно, как мягкая
шляпа.
- Немножко свободно?
- Пожалуй.
- Сидите спокойнее. Сейчас урегулируем.
Шлем стал туже. Но я не ощущал никакого давления: гибкая пленка шлема,
казалось, вросла в кожу. И словно ворвавшийся в открытое окно вечерний
ветер приятно холодил лоб и шевелил волосы. Но я знал, что окно было
закрыто, а голову мою облекал шлем.
Внезапно погас свет. Меня окружала теплая непроницаемая темь.