"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Принц из седьмой формации (Авт.сб. "Тень императора") (детск.)" - читать интересную книгу автора

материи.
Я с трудом проглотил слюну, слова застревали в горле. Только мысль тупо
долбила мозг: "Неужели все это возможно?" Реальность с трудом постижимого
чуда требовала ясности размышлений. А ясности не было. Я машинально
скользнул взглядом по комнате: все было на своих местах. Все, как прежде.
Только у меня на диване сидело Чудо.
Вот оно встало, потянулось, присело, выбросило и опустило руки,
точь-в-точь как я, делающий разминку под радиомузыку; зевнуло совсем
по-человечески и подошло к окну. Испуганная Клякса фыркнула и скрылась под
столом.
- Смешной зверек, - сказал человек из будущего, - никогда таких не
видел. Даже в зоариях.
- Разве у вас нет кошек? - удивился я.
- У нас вообще нет домашних животных.
- И собак?
Он промолчал, глядя на улицу, а его далекий мир вдруг показался мне
чуточку обедненным. Ни пушистой Кляксы, ни разговорчивого попугая Мишки,
ни барбоса Тимура у меня в том мире бы не было. Малость скучновато.
- Почему дома напротив стоят рядом, как стена? - вдруг спросил он.
- Улица, - сказал я.
- А за домами?
- Тоже улица.
- У нас дома в лесу... - проговорил он задумчиво. - Есть города,
плавающие в океане. Есть летающие... Но улиц нет.
Он все еще смотрел в окно.
- Маленькие - это автомобили, а большие - автобусы? - спросил он, не
оборачиваясь. - Я знаю о них. И движение одноярусное, - усмехнулся он.
- А у вас многоярусное?
- Мы отказались от него лет двести тому назад. Передвигаемся в каплях.
Я не понял.
- Их прозвали так из-за капельной формы. Впрочем, она меняется в
зависимости от движения, горизонтального или вертикального. Их очень
много. Они висят в воздухе в ожидании седоков. Правильно я говорю?
Теперь я улыбнулся снисходительно и тут же представил себе лес, полный
цветных воздушных шаров. Красиво? Не знаю. Что-то вроде парка культуры или
ярмарки в пригороде.
Он улыбнулся, видимо уловив мою мысль.
- Они прозрачны, почти невидимы, - пояснил он. - Подзываются и
управляются мысленным приказанием. Гравитация, - прибавил он, обернувшись.
- А у вас еще не освоили воздуха?
- Почему? - обиделся я за свой век. - У нас и самолеты есть и
вертолеты.
- Самолеты... - о чем-то вспомнив, повторил он, - знаю. Они прилетают
звеньями. По ночам. А как вы затемняетесь?
Я опять ничего не понял.
- Зачем?
- Освещенное окно может быть ориентиром для воздушных бомбардировщиков.
- Ты перепутал время, - засмеялся я. - Война окончилась двадцать лет
назад.
Он побледнел, именно побледнел, как чем-то очень напуганный человек.