"Дэн Абнетт. Инквизитор Эйзенхорн" - читать интересную книгу автора

купола и выступающих антеннах.
Бетанкор управлял катером безмолвно, сосредоточенно насупившись. Он
снял свои облегающие перчатки, и паутина главианского "серебра" -
кибернетических биосхем, инкрустированных в ладони и кончики пальцев, -
соединила его с системами управления судном.
Эмос сидел в дальнем конце кабины, детально изучая рукописи и данные,
записанные на информационные планшеты. Два автономных многозадачных
служебных сервитора ожидали распоряжений в отсеке экипажа. Всего на борту их
было пятеро. Еще два представляли собой безногие боевые модули,
вмонтированные прямо в орудийные блоки. А последнего, главного служебного
сервитора высокоспециализированной модели, никогда не оставлявшего своего
поста в моторном отсеке, мы называли Уклидом.
Ловинк, мой астропат, дремал в своем отсеке, подключенный к голосовым и
видеосистемам, в ожидании вызова.
Закутанная в покрывало Виббен лежала на кровати в своей каюте.
Бетанкор бросил катер к куполу. После обмена телеметрическими данными в
стене купола открылся широкий люк воздушного шлюза. Вырвавшийся оттуда свет
оказался невыносимо ярким. Бетанкор включил светофильтры в рубке и пошел на
посадку.
Внутренняя поверхность просторного купола оказалась зеркальной. Похожий
на солнце плазменный шар пылал под крышей купола, благодаря чему город,
раскинувшийся под ним, купался в лучах яркого белого света. К тому же
поселение под нами, казалось, было выстроено из стекла.
Мы приземлились на широкой металлической платформе площадью двадцать
гектаров, глядевшей на город с высоты. Поверхность платформы под отраженным
ярким светом сияла белизной. Подкатились тяжелые монозадачные служебные
роботы, отбуксировавшие нас в посадочный ангар главной полосы, где к нам
приблизились сервиторы-механики, чтобы подключить к заправочным шлангам и
приступить к более основательному обслуживанию. Но Бетанкор не хотел никого
и ничего подпускать к боевому катеру и приказал Модо и Нилквиту, нашим
автономным сервиторам, взять на себя все обслуживание корабля и прогнать
местных. Я услышал, как они передвигаются по судну, гудя сервоприводами,
шипя гидравликой, обмениваясь информацией в машинном коде между собой и
Уклидом в моторном отсеке.
Эмос предложил найти для нас помещение в самом городе, но я решил, что,
кроме ангара, нам ничего не потребуется. На боевом катере хватало места и
необходимых удобств, чтобы обеспечить нам достойное пребывание. Мы часто
проводили на борту корабля недели и даже месяцы.
Я спустился к маленькой каюте Ловинка под кубриком и разбудил его. Этот
астропат недавно присоединился ко мне: предыдущий погиб шесть недель назад,
пытаясь расшифровать варп-послание.
Ловинк был молодым человеком, с рыхлой, болезненной плотью, облеплявшей
тонкие кости. Его тело уже страдало от тех требований, которые накладывает
жизнь псайкера. Засаленные контактные разъемы испещряли его бритый череп и
руки. Когда он двинулся к двери, за ним потащились несколько проводов,
каждый из которых был снабжен подписанными ярлыками и вел к главному
коммуникационному распределителю над лежанкой. Целые вязанки кабелей лежали
рядом или свисали со стен крошечной каюты, но Ловинк инстинктивно понимал
предназначение каждого и управлялся с ними практически не глядя. В комнате
сильно пахло потом и ладаном.