"Дмитрий Абеляшев. Пастырь вселенной " - читать интересную книгу автора

небольшого отряда. Володя сперва его не разглядел - сквирл слился с
пасмурной, безлунной ночью, - пока тот сам не опрокинулся на бок с
пронзительным криком "Скви-и-р-р-р"... С ним на территорию базы вторглось
еще штук семь ростом поменьше, но все равно размером с хорошего сенбернара.
Два из них уже влезли в окно ближайшего дома, откуда был убивший
исполинского сквирла и сам покойный теперь Сашка, и, судя по
отвратительному хрусту, застали кого-то врасплох. В доме не горел свет, а
драться со сквирлами врукопашную - дело, заведомо обреченное на провал. В
том домике было кроме Сашки еще трое. Двоих сквирлы загрызли на месте,
третий же успел выпрыгнуть в окно, чудом увернувшись от челюстей чудовищ.
Смерть троих товарищей - одна славная и две бесславных - сокрушительно
подействовала на его психику, и он превратился в плачущего и трясущегося
нервнобольного. Именно в таком виде его, уже было оформленного как
погибшего смертью храбрых, обнаружили в кювете, рыдающим и наделавшим в
штаны. К слову, таких бывает немало на каждой войне, и все хорошо понимают,
что это обычное явление. Увы, более обычное, чем героизм. Сашка же вышел на
исполинского сквирла в одиночку - а надо как минимум вдвоем, так, чтоб один
боец отвлекал этого монстра, а другой расстреливал - сквирла несложно
обмануть, но для этого бойцы должны сами обладать железной выдержкой и
понимать друг друга с полуслова. Выходить же на исполинского сквирла-вожака
в одиночку - это уже безумие. Которое в таких обстоятельствах по праву
именуется героизмом. Еще три сквирла попытались проникнуть в строение
напротив, но оттуда в их сторону полетела граната, разорвавшая одного из
них в клочья и заставившая отступить двух других. Один из них вытянул к
небу свою костистую, как у скелета собаки, морду и пискнул в темноту:
- Скви-и-ир, Скви-и-ир!
И откуда-то издалека послышался ответ:
- Сти!
Сперва с запада, потом такое же зловещее, отдаленное "Сти" донеслось с
юга.
Владимир понял, что дело плохо. Если на территорию приходящего в себя,
по тревоге, лагеря вторгнутся еще две или три группы сквирлов, то результат
сражения предсказать будет ох как затруднительно. Обычно люди старались
застать сквирлов врасплох, сегодня, похоже, нечто подобное удалось
сквирлам. Владимир знал - что бы там ни случилось с маяком, его необходимо
немедленно починить, ведь тогда территория лагеря станет вновь неприступной
для подкрепления, которое в противном случае через считанные минуты
вторгнется на толком не проснувшуюся базу землян, а даже один исполинский
сквирл, проникнув на базу, со своей неуязвимостью и стремительностью мог
натворить таких дел, что становилось жутко. Ведь, как это ни страшно
звучит, жизнь Сашки Денисенко - не слишком высокая цена за остановленного
исполинского сквирла. Если бы Сашка не расстрелял его из двух автоматов,
тот, как закованная в броню лошадь крестоносцев, носился бы по всему
лагерю, сея панику и смерть. Эти сквирлы были как-то своеобразно, выборочно
разумны. К примеру, исполинский сквирл, услышав шум в казарме, вполне мог
затаиться за дверью и начисто обкусывать головы одним резким броском своей
узкой крокодильей башки всякому выбегающему оттуда бойцу. Или он запросто
мог упасть наземь, притворяясь мертвым, даже если на самом деле был тяжело
ранен, а когда к нему подойдет кто-нибудь слишком любопытный, перекусить
его пополам. С другой стороны, исполинские сквирлы регулярно ловились на