"Дмитрий Абеляшев. Пастырь вселенной " - читать интересную книгу автора

таранный. От обилия пустых, беспомощных мыслей тошнота стала нарастать, а
потом с неудержимостью и скоростью поезда в Московском метрополитене из
горла в рот и наружу хлынули рвотные массы. Теперь Володе было проще - он
сразу забыл про руку и носорога и их странные взаимоотношения, к которым он
сам тоже был отчего-то причастен... и должен был, как деревенский
стрелочник на переезде, следить лишь за тем, чтобы не залить рвотой одежды.
- Как соединять провода? - услышал он настойчивый вопрос, сказанный
знакомым голосом. Володя узнал этот голос - им говорила первая рука,
которая только что достала его из африканской могилы. Вторая рука только
помогала первой молча. - Отвечай! - Голос опять становился злым и
требовательным, будто Володя был кому-то что-то должен.
Владимир поднял глаза и увидел себя возле какой-то странной маленькой
кирпичной башенки, не игрушечной, но и не настоящей, которая была
сломанной. И еще кто-то третий или там четвертый сказал далеко, в темноте,
"ста". И Володя знал, что это очень плохо. Башенку надо было отчего-то
починить, и как можно скорее.
- По цвету, - вдруг сказал Владимир и сам удивился, как странно
ворочаются его губы и какой отвратительной массой заполнен его рот.
- Спасибо, - ответила вытащившая Володю рука, отчего-то теперь ставшая
человеком в камуфляжной форме с автоматом на плече. Человек, похоже,
скручивал теперь провода. Правильно. Владимир тоже давным-давно, в детстве,
наверно, или во сне, делал такую работу. Но этот человек был сильнее, чем
Володя в детстве или во сне. Он скручивал провода быстро и ловко, и они уже
почти все встретились со своими половинками. Обрели себя в его руках.
- Сквир, сквир! - раздалось совсем рядом.
Внезапно человек обернулся и, вскинув дуло автомата, заставил его
плеваться, громко, до тошноты громко белым, ослепительным, слишком ярким
огнем. Автомату тоже было плохо - его тошнило зелеными ниточками
трассирующих пуль. Владимира опять вырвало, за компанию с автоматом.
Похоже, что человек только что убил собачьего сквирла, решил Владимир, сам
не зная почему. Однако фраза была слишком загадочной, такой, что и думать
над ней не хотелось. Тем более что тошнота почему-то не отступала. Человек
же опять скручивал какие-то железные провода, и Володе показалось, что так
было всегда и будет вечно. А в яме, на краю которой лежал Володя, опять
кто-то тяжело застонал. Но Володя уже знал, что доставать его оттуда не
надо. И в этот миг башня вдруг издала пугающе громкий, тошнотворный, но
отчего-то наполняющий сердце безмятежной радостью вой. Владимир понял, что
теперь все у всех должно быть в полном порядке. И потому он не стал
сопротивляться тому, что туман в его полом изнутри теле сгустился в подобие
подушки, которая не может думать. И когда последняя мысль уснула в ее
толще, Володе и самому удалось уснуть.

Глава 4
НАГРАДА

Владимир с удивлением обнаружил себя на белой подушке, похоже, той
самой, в которую превратилась его голова в прошлый раз. "Как может голова
во что-то превратиться?" - удивился Володя причудливости собственной мысли
и огляделся по сторонам. Он лежал в чистой комнате с белыми стенами, из-за
дверей которой доносились характерные больничные звуки - звенели то ли