"Олег Абазин. Писака ("Чердак" #1) " - читать интересную книгу автора

безжизненными глазницами; словно они из светофоров уже давно как
превратились в надгробные, кладбищенские плиты.
Но стоило мне завернуть за поворот, как... Совершенно свободная - никем
не занятая (а такого в нашем городе не бывает) - телефонная будка... Но
больше внимание мое привлек телефонный аппарат в ней: какой-то необычный,
как будто из нефрита сделанный... И хоть мне в тот день звонить никому и не
было надо, но я все равно подошел к этой телефонной будке...
- Звонить собрались, товарищ? - услышал я за своей спиной какой-то
ехидненький старушечий голосок. - А то я могу и не мешать.
Я повернулся. О, дьявол! Это была та самая старуха!... Правой ноги у
нее не было, но на костылях она передвигалась проворнее, чем обычный
человек - на своих двоих, и если ей надо было догнать какую-нибудь кучу
детворы, любящую из раза в раз подразнить эту старушенцию, она могла
носиться по лестницам и по крышам девятиэтажных "малосемеек". Всегда в
лохмотьях, она не столько напоминала собой "бомжовку", сколько - некую
загадочную личность.
Однажды она погналась за двумя подростками, что смотрели на нее косо;
погналась, даже несмотря на то что те забежали в подвал... И полчаса ее не
было. Подростков же с тех пор больше никто не видел. Старуха эта очень легко
объяснилась с милицией, так, что на нее просто нечего было "навешать". Весь
подвал прочесали насквозь, но никаких следов... словно подростки были всего
лишь галлюцинациями. Старуха же, пока прочесывали подвал, как-то странно
ухмылялась. С тех пор ее многие стали остерегаться, и дети уже над ней не
смеялись. Но немного позже, она куда-то испарилась.
"Старая ведьма отбросила коньки?", могли бы задуматься многие. Но все
знали, что эта "старая ведьма" появляется в городе еще неожиданнее чем
исчезает. И вот ее ровно два года никто не видел. Но откуда мне было знать,
что появится она настолько неожиданно, не перед кем-нибудь, а именно передо
мной, и впервые заговорит... (в районе ее знали как "немую": все она делала
молча, гонялась за детворой и объяснялась потом с милицией).
После того, как она прошамкала мне "а то я могу и не мешать", она
быстренько - грациозно - поковыляла куда-то в сторону и исчезла в темноте
ближайшего подъезда. И летний вечерний полумрак вокруг вдруг сгустился еще
сильнее.
Мне хотелось отойти от будки, вернуться домой и включить телевизор
(через пять минут начиналась моя любимая телепередача "Добрый вечер" с
Игорем Угольниковым), но вместо этого я подошел к будке и дернул за ручку,
открыв дверцу... Нехотя вошел в будку и тут же - вести я себя старался как
можно естественнее - наугад набрал номер...
Мимо проходили трое каких-то юношей, даже не обратив на меня (на эту
телефонную будку) внимания; они что-то бурно обсуждали, перебивая друг
друга. "И я ей тогда вставил, - донеслись до меня обрывки фраз, пока трубка
издавала гудки. - Я сразу кончать не хотел..."; "А я вчера сразу три целки
порвал, - перебил его другой. - Кровяки было..." Так они и прошли мимо. И
сразу как завернули за угол, гудки в трубке прекратились...
- Хотите сказать, что вы ничего не видели? - заговорил из трубки
мужской голос, вместо обычного "алло", и, по всей видимости, обращался этот
голос непосредственно ко мне.
- Что я не видел? - вырвалось у меня. Вообще, я хотел повесить трубку,
но... почему-то мне захотелось пообщаться с этим причудливым голосом,