"Александр Бушков. Колдунья-беглянка (Авантюрно-мистическая сказка для взрослых)" - читать интересную книгу автора

голосом:
- Я - здешняя лесная фея, милый Мишель. Я обитаю под сенью безмятежно
шумящих крон, среди многоцветья радуг, преломляющихся в каплях утренней
росы... Пища моя - нектар из чашечек цветков, а занятие мое - любовь...
И произнесла еще несколько подобных высокопарных фраз из безнадежно
устаревших романов прошлого века, решив, что изрядной долей старинной, ныне
смешной вычурности действия не испортишь. В конце концов, кто сказал, что
явившаяся во сне фея не имеет права изъясняться в духе романов, умилявших
наших прабабушек?
Распоряжаясь каплей предоставленной ему свободы, господин адъютант во
сне повел себя довольно решительно: не вступая в куртуазные разговоры, без
лишних церемоний сграбастал Ольгу в объятия и принялся вольничать руками
обстоятельно и недвусмысленно. Какое-то время она не сопротивлялась,
охваченная озорной мыслью: а что будет, если ему не препятствовать? На что
это будет похоже во сне?
Но вовремя вспомнила, что явилась сюда не развлекаться, и вновь взяла
руководство происходящим в свои руки, то есть решительно высвободилась из
дерзких объятий и, взяв адъютанта за руку, заставила опуститься в высокую
траву. Грациозно прилегла рядом, опираясь на локоть, обволакивая собеседника
лучезарным, пленительным взглядом.
- Милый Мишель, - проворковала она, - я вам буду принадлежать нынче
же... Но давайте сначала поговорим. Я беспокоюсь за вас, мой рыцарь...
Да-да, от меня мало что можно утаить. Мне достоверно известно, что завтра
вам предстоит нелегкая миссия...
- Пустяки, право, - сказал Вистенгоф с бахвальством, наверняка
свойственным ему и наяву, поскольку сон не более чем продолжение и отражение
яви. - Всего один удар кинжалом, который навсегда освободит империю от
тирана...
- Завтра, разумеется? На больших маневрах?
- Конечно. Все подготовлено с величайшим тщанием. Я буду стоять на
обычном месте в свите, за спиной нашего сатрапа, и как только двинутся с
места преображенцы, история Российской империи самым решительным образом
переменится. Это мне суждено ее переменить!
- Я несказанно восхищена тобою, милый, - пролепетала Ольга, лежа в
грациозной позе и ради вящего эффекта спустив с левого плеча край
прозрачного просторного платья так, чтобы у адъютанта без посторонних
понуканий отшибло остатки здравого соображения даже во сне. - Кто бы мог
подумать, что мне суждено полюбить столь великий исторический персонаж... Ты
как тираноборец в древней истории, мой славный Брут... А что будет потом,
когда не станет тирана?
Она чуточку освободила Вистенгофа - ровно настолько, чтобы он вновь
начал вольничать руками.
- Я тебе признаюсь честно: это не мое дело, что будет потом, - хрипло
прошептал ей на ухо адъютант, без особой фантазии шаря ладонями по ее
телу. - Мне досталась самая славная часть предприятия, а скучные подробности
пусть заботят других...
- Но мне интересно...
- Я, право, не знаю, прелесть моя. Тебе бы поговорить с ротмистром
Темировым...
- Это тот усач, из лейб-гусар?