"Александр Бушков. Колдунья-беглянка (Авантюрно-мистическая сказка для взрослых)" - читать интересную книгу автора

один-единственный верховой, и никого более он с собой не привел. К тому же
чрезвычайно легко было лишить и Бенкендорфа, и его спутника памяти о
событиях последнего получаса.
Страха не было, а вот любопытство разгоралось: все происходящее
выглядело по меньшей мере странно. Почему граф нанес визит именно таким
образом?
- И, должно быть, достаточно веские причины... - Бенкендорф помолчал,
потом произнес тем же бесстрастным светским тоном: - Если бы вы только
знали, милейший корнет, как меня подмывает вас арестовать...
- За что же?
- Хотя бы за самозванство.
- Простите?
- Ну, полноте, что вы, как дитя малое, - сказал граф не без укоризны. -
Существует отлаженный механизм и бумажная отчетность... Первое, что я сделал
после вашего исчезновения, - поднял бумаги Главного штаба. В списках
Белавинского гусарского полка корнет Ярчевский не значится. И нет никакой
надежды, что нерадивый писарь перепутал вашу фамилию - фамилии корнетов
полка ничуть не похожи на вашу, так что об ошибке речь не идет. Имеется в
Белавинском, правда, Гурчевский, но от роду ему тридцать пять лет, звание он
носит поручика и должность занимает полкового квартирмейстера, так что это
заведомо не вы... Вот, кстати, корнет! Я что-то запамятовал фамилию
командира Белавинского гусарского. Не назовете ли? А фамилию вашего
эскадронного командира?
На какое-то время воцарилось тягостное молчание.
- Вот то-то, - сказал граф будничным тоном. - Могло, конечно, случиться
так, что вас приняли в полк уже после отправки соответствующей отчетности и
вас просто-напросто нет в старых списках. Но поскольку вы не знаете даже
имен "ваших" командиров, от этого предположения, думается, придется
отказаться. Не так ли?
Ольга молчала. Никаких толковых отговорок у нее для такой ситуации
заготовлено не было, а врать наспех, путаясь и запинаясь, было бы
унизительно.
- Итак, корнет, вы, простите, самозванец, - сказал Бенкендорф
удрученно. - Правда, в полицейских бумагах среди лиц, разыскиваемых за
серьезные прегрешения, вы не значитесь - но кто вас знает, вдруг вы
нагрешили где-то в других местах, а здесь, в Петербурге, ничего и не успели
натворить противозаконного. Вот если бы была возможность в кратчайшие сроки
изучить розыскные бумаги всей империи... Но подобное лежит в области самых
безудержных фантазий... - граф отставил бокал, наклонился вперед. - Знаете,
чего я не могу понять, корнет? Отчего вы так вызывающе, возмутительно
спокойны? А вы совершенно спокойны, это видно, в вас нет и тени
беспокойства, тревоги, не говоря уж о страхе. Так ведет себя человек,
невероятно уверенный в себе. Но ведь ваше положение, согласитесь, не из
лучших. И тем не менее вы необычно спокойны... Ну ладно, предположим, в
соседней комнате у вас спрятаны сообщники, которые меня зарежут во мгновенье
ока и помогут вам бежать... Но вы же не могли не видеть из окна, что на
улице остался мой сопровождающий офицер? Ловкий малый, вооруженный, готовый
к любым неожиданностям... Почему вы так спокойны?
Ольга усмехнулась:
- Я не совершил ничего противозаконного и потому не вижу причин