"Александр Бушков. Колдунья" - читать интересную книгу автора

размеренно погромыхивали на мельнице жернова, со стороны избушки не
доносилось ни звука, свидетельствовавшего о присутствии человека. Ольге
пришло в голову, что она, собственно, ведать не ведает, как проходит процесс
молотьбы... нет, молотьба - это на поле, а здесь - меление... или как-то
иначе. В общем, она понятия не имела, как именно называется производство
муки из зерна. Но не в том дело. Интересно, требуется ли постоянное
присутствие мельника? Может, он проделал что-то необходимое и лег спать или
вообще отсутствует? Тогда не так страшно...
- Ну что? Струсила? Тогда давай я пойду...
- Ничего подобного, - ответила Татьяна звенящим от волнения голосом. -
Сейчас я...
На запруде, ярко освещенной лунным светом, не было ни малейшего
шевеления. Вокруг стояла тишина. Над мельничным колесом посверкивали
крохотные радуги - отчего-то сплошь сине-зеленые проблески с узенькой алой
каймой. Татьяна решилась - передвигаясь на цыпочках, бесшумная, как
привидение, она приблизилась к самой воде, вытянула над ней руку с решетом
так, чтобы сквозь него пролетали радужные брызги.
Ольга одобрительно притопнула. Все пока что складывалось великолепно:
Татьяна, пятясь, отступала, как и полагалось согласно наставлениям. Держала
решето перед собой обеими руками - иначе говоря, лунный свет решетом носила,
как и следовало для успешного гадания.
- Ну? - жадно спросила Ольга.
- Не мешай, - азартно отозвалась подруга. - Собьешь... И не смотри,
нельзя же...
Ольга, спохватившись, отвернулась, чтобы не помешать в столь деликатном
деле. Татьяна, она знала, сейчас смотрит через решето на луну. Из мрака
доносился ее решительный шепот:
- Стоит луна выше облака ползучего, выше леса шумящего, выше воды
текучей, зверя рыскучего, человека доброго и лихого... Стоит выше сорока
сороков обид с горестями и веселья с радостями... Покажи мне, луна,
суженого, назначенного, где бы ни был, о ком бы ни думал, чем бы ни
занимался...
Настала тишина. Сколько она продолжалась, Ольга не взялась бы
определить. Потом послышалось явственное "Ай!" и что-то шумно упало наземь.
Она обернулась - ну конечно же, решето. Оно валялось в траве,
перевернутое, а Татьяна замерла, зажав щеки ладонями.
- Ну? - нетерпеливо вскрикнула Ольга.
- Видела... - завороженным шепотом откликнулась Татьяна. - Оля, я
правда видела... Словно окошко открылось, и я смотрю сверху... Этажа со
второго. А он внизу идет...
- Врешь!
- Чем хочешь клянусь... - она отняла руки от лица, выпрямилась, легко
было рассмотреть, что на ее губах играет мечтательная улыбка. - Приятный.
Нельзя сказать, чтобы юноша, но и не преклонных лет... Лицо значительное, и
на фраке - звезда, я только не рассмотрела, какая... Но как четко видно
было! Кажется, руку протяни - и дотронешься...
- Красивый?
- Во всяком случае приятный, - с той же загадочной улыбкой нараспев
произнесла Татьяна.
- Главное, это не Анатоль, надо полагать...