"Александр Бушков. Сталин: Красный монарх" - читать интересную книгу автора

2. Пьяный корабль

Если вновь сравнить Россию с кораблем, то аналогии получатся еще более
шизофреническими. На сей раз и команда, и пассажиры гуляют напропалую,
взломав склады с офицерской провизией и винный погреб, под гармошку пляшут
на палубе, баб примащивают прямо меж нечищеных пушек - а офицеры, искательно
улыбаясь, жмутся в уголочке, потому что стоит им лишь заикнуться, что
корабль все-таки в плавании, как они получают по шее, а то и улетают за
борт. Парусами никто не управляет вообще, и корабль болтает, как щепку. На
капитанском мостике маячит, правда, капитан по фамилии Керенский, но занят
он лишь тем, что закатывает многочасовые речи, которых никто не слушает, да
время от времени робко просит:
- Товарищи, но ведь и паруса не мешало бы поставить... И штурвальчик
надо ж когда-нибудь повертеть...
Ему отвечают дружным ревом:
- Да пошел ты... главноуговаривающий!
И он идет. Сочинять очередные речи о том, что паруса надо ставить ради
плавания в царство свободы и счастья, а штурвал все же следует вертеть.
Примерно так, без малейших натяжек, выглядел тогда корабль под
названием "Россия". К этому нужно добавить, что часть его уже разломали,
сколотили из него плоты с надписями "Украина", "Прибалтика", "Финляндия" - и
либо спустили их на воду, либо только готовились отправиться в
самостоятельное плаванье (но всерьез готовились, без дураков!). А в
отдалении, в тени грот-мачты, стояла трезвая, сосредоточенная кучка
целеустремленных людей, сгрудившихся вокруг троих: один - лысый, при
галстуке, второй - грузин с усами, третий - в пенсне, с острой бородкой,
чем-то неуловимо похожий на юного Мефистофеля. Лысый кричал, что капитана
пора выкинуть в воду на корм рыбам, тот, что в пенсне, провозглашал то же
самое, только гораздо более цветисто, а грузин, в общем, был не против, но
советовал не пороть горячку и быть осмотрительнее...
Все рассыпалось на глазах, и не было подобия порядка или тени власти.
Сгоряча выпустили на свободу вместе с политическими и уголовных, и эти
"жертвы царского режима", прозванные "птенцами Керенского", бодро принялись
за старое - а полиции, напоминаю, уже не было никакой, разве что на особенно
оживленных перекрестках торчали в светлое время суток гимназистики с ржавыми
винтовками, уверявшие прохожих, что они - народная милиция...
Что на самом деле представляла собой "крепость в вере" того самого
народа-богоносца, о котором столько глупостей наплели интеллигенты,
показывают цифры. Когда Временное правительство освободило солдат от
обязательного исполнения религиозных обрядов, доля причащавшихся на Пасху
православных моментально упала до десяти процентов...
Погоны, кстати, в армии начали снимать еще задолго до Октября - пока
что во флоте. В мае семнадцатого Керенский особым распоряжением разрешил
солдатам вне службы вообще ходить в штатском...
Резюмируя кратко, ситуация выглядела следующим образом: большевики
творили, что хотели, а Керенский лишь страдальчески улыбался и разводил
руками да время от времени грозил пальчиком шалунам после особенно буйных
выходок.
Рассказывал Родзянко: когда в начале июля после неудачной попытки