"Александр Бушков. Это и моя война ("Серый Ферзь" #3)" - читать интересную книгу автора

излишне рисковать.
Так поступил бы Сварог. А капитан Зо? Здоровенный мужик с красной
рожей, всегда, даже в походе чисто выбритый, с роскошными бакенбардами. С
замысловатой ухарской серьгой в ухе. Любитель ношения кафтанов на голое
тело. При всей опереточности внешности и манер капитан был совсем не дурак.
И, вполне вероятно, он принял именно такое решение, какое выбрал бы и Сварог
на его месте.
А это значит, что в данный момент уцелевшие моряки могут двигаться куда
угодно. И коль Фея Смерти поцеловала только Борна и Чабу, есть надежда, что
остальные сейчас пребывают в добром здравии.
Борн, Борн...
Сварог помотал головой, вспомнив последние минуты, проведенные с
бежавшим из-под небес ларом. И понял, что все его догадки о замыслах
капитана были шиты белыми нитками. Сварогу доверяли. Он был принят в отряд
капитана Зо на равных. И теперь, когда он, вероятно, остался один из всего
отряда, он должен донести полученную информацию о навьях, оживших мертвецах,
до заинтересованных, как говорится, лиц.
Так размышлял Сварог, в меру своего умения направляя коней и кутаясь в
не слишком теплый плащ. Проходил час за часом, нависшие над дорогой скалы и
урочища сменялись перелесками, а те - долинами... И одинокий (если не
считать мирно посапывающего домового) всадник в глубине души подозревал, что
из всех отправившихся в экспедицию вояк уцелел только он. Как ни гнал от
себя подобные невеселые мысли...
Уже смеркалось, когда они миновали покосившегося каменного истукана с
полустершимися письменами на груди, отмечавшего границу Ямурлака. Моросил
мелкий противный дождик, Сварог накинул плащ, а Карах забрался к нему на
плечо, под капюшон. Кони шли рысцой, их не надо было подгонять, они сами
спешили привезти всадника хоть к какому-нибудь пристанищу. Становилось все
темнее. Карах, изнуренный долгим молчанием и одиночеством, что-то тихо
болтал - на сей раз про Морских Королей.
- Черт! - сказал Сварог, резко натянув поводья. Карах от неожиданности
качнулся у него на плече, впечатался в щеку пушистой мордой.
- Что случилось, хозяин?
Сварог ругался сквозь зубы. Некого винить, кроме себя самого.
Он расслабился за спокойные часы без погони и встречных опасностей, не
подумал о простой вещи: следовало остановиться на ночлег, пока не стемнело и
различима была полузаросшая дорога. Он ведь прекрасно знал, что не успеет
засветло добраться до Фиортена, но ехал и ехал в сгущавшихся сумерках,
целиком положившись на коня. А конь, бессловесный и нерассуждающий, трусил
себе рысцой, пока они не очутились в открытом поле, продуваемом ветром, и
уже основательно промокшие под мерзким, мелким дождем.
Карах, видевший в темноте как кошка, не мог ничего углядеть. Этих мест
он не знал и в проводники никак не годился.
- Положеньице... - сказал Сварог. - Коней давно бы пора напоить. Воду я
могу сделать, но во что я им налью, не в ладони же.
Сварога научили сотворять из воздуха много вещей - еду, например, самую
разнообразную, вплоть до улиток под винным соусом; сигареты (лучше всего
получались без фильтра); букеты роз - вещи, крайне необходимые галантному
кавалеру... а вот простецкую деревянную бочку, да чтоб из щелей вода не
текла, или жестяное корыто - это увольте. Лар не прачка. И костер развести