"Александр Бушков. Страсти по принцессе ("Серый Ферзь" #6)" - читать интересную книгу автора

Это будет не простая война. Шар заволакивает кровавая пена, мне даже не
нужно к нему подходить, он вспыхивает сам, и это страшнее всего. Я проверяла
трижды - с шаром, с кольцом в хрустальной вазе, с облаками.
Результат неизменен. Я боюсь даже представить, что ждет Талар.
Очертания континентов в шаре меняются, искажаются самым диким образом. Это
не война, даже атомная, это хуже - глобальная катастрофа, ужас,
совершеннейшее небытие! Вот уже три дня не хожу на пляж - Маска Смерти на
лице каждого встречного, видеть это невыносимо. Между прочим, некоторые
начинают держаться странно и уезжают вдруг, хотя вовсе не собирались.
Подозреваю, это тоже Керуани - мы ведь сплошь и рядом не знаем друг друга,
не спросишь же открыто... Облака даже не красные, Тогир, - они черные!
Понимаешь? Уж тебе-то следовало бы знать, что магия никогда не
обманывает.
Она полна символов, верно, однако символы, в отличие от слов, двойного
толкования не допускают. Мы все обречены! Обречены, Тогир! И не надо
напоминать о присяге, о гербе - мой герб не моложе твоего. Это вовсе не
будет дезертирством, какое тут дезертирство, если обречены все воюющие
стороны, если не будет ни победителей, ни побежденных? Если вообще не будет
выживших? Ты не изменишь своим и не сыграешь на руку противнику, потому что
не останется ни своих, ни врагов. К тому же... Я не верю, что Изначальные
мертвы. Для этого они были слишком коварны. Они спят... или уже проснулись?
А то и не все спали... И мы расплатимся за предков-завоевателей, мы не так
уж и виноваты, вовсе мы не виноваты, разве в том, что родились, - но суда с
адвокатами у нас не будет, и это наши предки сжигали Девейн-Горт... И никто
не предоставит нам последнего слова, нас вообще не будут слушать. Нас уже
нет, Тогир. Я избегаю зеркал, чтобы не увидеть Маску Смерти у себя на лице.
И по той же причине убрала твои фотографии. Но хочу верить, что мы спасемся.
И верю, что Древние Дороги не лгут. Милый, любимый, единственный, самый
лучший, желанный мой! Мое небо, мое сердце! Если ты меня любишь, беги!
Времени нет!"
Остальное - уже другими чернилами. И почерк из аккуратного, мелкого
стал размашистым, почти неразборчивым, словно писали в страшной спешке или
не помня себя от волнения:
"Только что умер Дуфи. Форброны чувствуют беду, ты сам прекрасно знаешь
древнюю историю наших псов... Когда молодой здоровый форброн умирает так,
как умер Дуфи, это может означать только одно. Он лизал мне руки, просил
прощения, что бросает меня, но этого знания, такого ужаса он вынести не
смог. Тогир, это конец. Я больше не могу умолять - нет сил. Но время еще
есть. Возможно, Белой Тревоге еще будут предшествовать Синяя с Красной. Или
одна Красная. Магия таких тонкостей не улавливает и не передает - но она
беспощадно предсказывает итог. Так вот, я задержусь ровно настолько, чтобы
похоронить Дуфи. А дальше - Древние Дороги. Уж лучше они. Назови меня
дрянью, подлой, но я спешу уйти из этого мира, пока он играет всеми
красками, пока он незыблем и беспечен, как встарь, хочу его запомнить именно
таким, чтобы не покидать бегством дымящиеся развалины. Довольно с меня и
последних открытий. Словом, самое позднее через час я уже буду на Древней
Дороге. Вероятнее всего, Мерцающая Корчма или Овраг. Нам трудно будет
отыскать друг друга - если хотя бы половина россказней о Древних Дорогах
верна. Зато известно совершенно точно: туда нет доступа Изначальным, а все
другое несущественно. Остается надежда - и некая определенность. На всякий