"Александр Бушков. Д'Артаньян - гвардеец кардинала (Книга 2)" - читать интересную книгу автора

своей... Вы, часом, не помните, с каким предложением пришли к господину
д'Артаньяну, полагая его Арамисом?
- Я?! - ненатурально удивился Сын Франции.
- Ну разумеется, вы. Вместе с принцем де Конде. Дело происходило в
старинном дворце под названием Лувр, в покоях герцогини де Шеврез, при
обстоятельствах, о которых мне, как духовному лицу, не положено подробно
распространяться... Вы сделали мнимому Арамису некое предложение,
касавшееся судьбы вашего брата...
- Это была шутка! - отчаянно вскричал герцог. - Обыкновенная шутка!
- Хорошенькие же у вас шутки, позвольте заметить... - сказал Ришелье, стоя
над герцогом, как ожившая фигура Правосудия. - Свергнуть короля, заточить
его в монастырь и побыстрее убить... Совершить то, что, безусловно,
именуется отцеубийством..."По законам того времени (да и всеобщему
убеждению) король считался "отцом" Франции, и умысел на его жизнь
приравнивался к отцеубийству" Каин, где брат твой, Авель?
- Что вы такое говорите, ваше высокопреосвященство? - охнул герцог, взирая
снизу вверх на кардинала с трусливой покорностью. - Это была штука,
шутка... Мы просто развлекались над глупым дворянчиком...
Ришелье слушал его с застывшим, холодным, презрительным лицом. Глядя на
него, д'Артаньян впервые осознал в полной мере, кто же подлинный король
Франции.
Столь же мягко, вкрадчиво Ришелье ответил:
- А что, если ваш старший брат, его христианнейшее величество Людовик
отнесся к вашей шутке предельно серьезно? При всей его мягкотелости и
нерешительности он, как всякий на его месте, при угрозе для жизни способен
прийти в нешуточную ярость... Разумеется, и речи не может идти о суде -
Сыновья Франции неподсудны всем судам королевства вместе взятым и каждому
по отдельности... Однако ваше преступление, покушение на отцеубийство, не
может остаться без последствий. Любая огласка в столь деликатном деле
послужила бы к ущербу для Франции и повредила бы нам в глазах всей
остальной Европы... Вы понимаете?
- Нет! - завопил герцог. - Он не мог приказать, чтобы меня тут зарезали,
как свинью! Ни за что не мог!
- Вы уверены? - с неподражаемой улыбкой осведомился Ришелье. - Настолько
ли хорошо вы знаете своего брата? Ситуация такова, что любому ангельскому
терпению может прийти предел...
- Он не посмел бы...
- Отчего же? Он - король, наш властелин, наш отец... Все мы в его власти.
И почему вы непременно решили, что речь идет о смерти? Есть ведь
монастыри, Бастилия, наконец...
- Бастилия? - горько покривился герцог. - Вы не знаете Людовика... Он
способен подписать смертный приговор всем и каждому... Боже! Монсеньёр,
ради всего святого! Не хотите же вы сказать... Как мне спасти себя?
В какой-то миг казалось, что он вот-вот сползет со стула и рухнет перед
кардиналом на колени - столько отчаяния и страха было во всей его фигуре.
Д'Артаньян осмелился покоситься в сторону - лицо Рошфора застыло в
презрительной гримасе.
- Монсеньёр, я всегда был расположен к вам...
- Особенно сегодня, когда явились во Флери меня убить? - сурово спросил
Ришелье. - Герцог, перестаньте отпираться, как пойманный на краже варенья