"Александр Бушков. Д'Артаньян - гвардеец кардинала (Книга 2)" - читать интересную книгу автора

признаться по секрету, не из благородства чувств, а оттого, что все эти
перепуганные лизоблюды - ручаться можно, добрая их половина краем уха
слышала о заговоре еще до его разгрома и лелеяла определенные надежды,
полностью противоречившие тому, что они сейчас говорили, - мешали
разговаривать с Анной, любоваться ее улыбкой.
Он едва не цыкнул на очередного подошедшего дворянина, но вовремя его
узнал, поговорил немного и вернулся к спутнице.
- Кто это? - спросила Анна.
- Мы случайно познакомились в "Голове сарацина", - сказал д'Артаньян. -
Это шевалье де Карт. Получил образование в иезуитском колледже, а вот
дальше жизнь у него как-то не складывалась - служил в армии, черт-те где,
даже в Чехии. Он как-то спрашивал у меня совета, чем, на мой взгляд, ему
следует заняться - оставаться на военной службе или заняться математикой.
Мне кто-то говорил, что к этой самой математике у него большие
способности, ну, а то, что офицер из него никудышный, я и сам вижу. Я
подумал, подумал, да и рассудил нашим здравым гасконским умом: коли у тебя
к чему-то есть способности, этому и следует посвящать жизнь. Пусть даже
это математика, в которой сам я, признаюсь, ничего не понимаю, разве что
хорошо умею проверять трактирные счета... В общем, я его решительно
направил на путь математики - вдруг да и получится что-то у юноши с этой
самой цифирью, хоть и не дворянское это дело, ох, не дворянское... Я ему
только посоветовал взять другое имя, какое-нибудь красивое. Ну как можно
сотворить что-то заметное в этой их науке с таким-то именем - де Карт?
Собратья по науке его просто не запомнят, не говоря уж о будущих
поколениях...
- Я вами восхищена, Шарль, - сказала Анна с серьезнейшим лицом. - Вы,
оказывается, и в науках разбираетесь...
- Просто у нас, гасконцев, здравый и практичный ум, - сказал д'Артаньян
убедительно. - Поэтому мы дадим толковый совет, о чем бы ни шла речь... -
И тут его осенило. - Анна...
- Что? - спросила она с самым невинным видом.
- Вы вновь меня вышучиваете, - оказал д'Артаньян печально.
- Ничего подобного.
- Нет уж! Я уже изучил эту вашу манеру - отпускать колкости с самым
серьезным и невинным личиком... Правда, при этом оно остается столь же
очаровательным, и это меня примиряет с любыми насмешками...
- Это опять те же самые признания?
- Да, - сказал д'Артаньян. - Да. Да, черт возьми! Мало того, сейчас я буду
читать вам стихи!
- Вы?
- Я, - гордо сказал д'Артаньян и, не обращая внимания на окружающих, в
самые патетические моменты помогая себе взмахами трости и огненными
взорами, принялся декламировать:

Я полон самым чистым из огней,
Какой способна страсть разжечь, пылая,
И безутешен - тщится зависть злая
Покончить с мукой сладостной моей.
Но хоть вражда и ярость все сильней
Любовь мою преследуют, желая,